Даша

— Так, подтягиваемся! — громогласно крикнула наша учительница физкультуры, которая ставила все танцы на каждый праздник, проходящий в школе. — Становимся парами, как распределялись на прошлой неделе.

Я отошла в сторону, чтобы не мешать одноклассникам, которые подходили к своим партнёрам по танцам.

— Барсова, тебе нужно особое приглашение? — Юлия Викторовна оказывается возле меня.

— Лёва ушёл, Юль Викторовна, — пожимаю плечами. — У меня сейчас нет партнёра.

— С новеньким танцуй, — мотнула головой учительница в сторону Саши.

— Но… Он же, скорее всего, с Машей танцевать будет, — залепетала я, чувствуя, как к щекам мигом приливает кровь.

— Пусть Лев с Машей танцует. Быстрее танец выучат, — махнула рукой женщина. — Давай, Даша, не задерживай всех. Александр, подойди, — подняла руку Юлия Викторовна.

Меня даже в холодный пот кинула от осознания того, что мне придётся танцевать с Коршуновым. Да он меня таскать по двору будет, потому что я уверена, что ноги меня держать откажутся. Они уже в коленках начали подгибаться, стоило взглянуть на уверенно приближающегося к нам Сашу. Чёрт. Какой красивый парень. Просто чертовски красивый. Но дело было даже не во внешности, а в его уверенности в себе. В его харизме. В его магнетизме. Или, может быть, только на меня он так влияет? Может, только меня к нему так тянет? Вытерла влажные ладошки о льняные шорты и воровато отвела взгляд.

Я уже не наблюдала за тем, как Саша приблизился. Я снова почувствовала его близость каким-то шестым чувством. С его стороны будто жар идёт, который опаляет. Который разжигает пожар эмоций. Который пока только игриво ласкает, но грозится причинить вред.

Пульс зачастил. Нет. Я не могу. Я не выдержу этого. Чтобы избавиться от этого искушения, нужно держаться от парня как можно дальше. Стараться не видеть. Не слышать. Не дышать его запахом, который до моего носа доносит ветерок. Боже, дай мне сил!

Саша остановился настолько близко, что его локоть коснулся моего предплечья. Рвано выдохнула. Скосила глаза вправо. Увидела, что Коршунов засунул руки в карманы и смотрит сейчас на Юлию Викторовну выжидающе.

— Будешь танцевать с Барсовой вальс, — сообщает женщина.

— Хорошо, — пожимает плечами Коршунов и поворачивает голову. Взглядом скользит по моему лицу. Я рвано выдыхаю, когда замечаю в карих глазах искорки удовлетворения и какой-то радости.

Коршунов руку протягивает ладонью вверх и мне приходится вложить в неё дрожащие пальцы, которые в тот же мог крепко сжимают.

— Отлично! — довольно говорит Юлия Викторовна и уходит включать музыку.

А у меня снова мысли трусливо в стороны разбегаются. Прячутся, как мыши по норам, оставляя звенящую пустоту. Зато мурашки табунами бегать начинают. И мелкие волоски дыбом встают.

— Надо… нужно встать в круг, — выдавливаю я, писклявым голосом. Чёрт. Как же стыдно. Особенно стыдно за потные ладошки, одну из которых сжимает в надежной, горячей и чуть шершавой руке парень. Снова чувствую себя несуразной рядом с ним.

Но парень будто этого не замечает. Большим пальцем руки по внешней стороне ладони проводит. Что за излюбленный жест у него? Уже второй раз. Я же могу поверить, что ему нравится меня касаться. Что я ему… тоже нравлюсь. Но разве так бывает? Разве так может быть?

Саша молча ведёт меня к свободному месту. Останавливается. Разворачивается ко мне лицом. Вторая рука, которая обжигает своим жаром, ложится мне на талию. И очень медленно, просто мучительно медленно скользит по изгибу на поясницу. Ткань лёгкой белой блузки немного сбивается и приподнимается, позволяя горячим пальцам прикоснуться к коже. Боженька! Это непросто фейерверк, это настоящий взрыв. Я никогда не могла предположить, что такое простое прикосновение к пояснице может томлением отозваться во всем теле. Будто в точке соприкосновения появился крохотный огонёк, который с невероятной скоростью превратился в пожирающий всё на своём пути пожар. Пожар, который распространился по всему телу. Я задышала чаще. Хотелось увидеть реакцию парня, но я не осмелилась поднять глаза. Слишком сильно боялась увидеть насмешку. Осознать, что это игра. Или же случайность. Ничего не значащие для него прикосновения.