Нет такого кулака. Зато теперь можно спокойно идти домой, забыв о Кондраше. И никуда не торопиться. День, как по заказу, был ярким и теплым. Будто август пришел в гости к октябрю.

– Что скажешь про эту опасность? – спросил Лёшка, убедившись, что рядом никого нет.

– Восьмерка. Нападать не собирался. Сейчас, – уточнил МИК.

– А что вообще про него скажешь?

МИК замолчал, как человек, который задумался. Лёшка уже привык к таким отсрочкам. Хорошо, что их не было, когда вызывали к доске.

– Он сильный, осторожный и что-то скрывает, – наконец сказал МИК.

– Ну да, скрывает, что трясет деньги! – зло хохотнул Лёшка.

– Не только это, – ответил МИК. – Имя, фамилия?

Лёшка назвал, МИК обещал выяснить и ответить, как только Лёшка напомнит.

Напомнить в этот вечер не удалось. На следующем перекрестке МИК буднично заявил:

– За забором опасность пятого уровня.

– Какая?

– Полтонны взрывчатки.

Лёшка замер на месте, хотя по уму надо бы бежать подальше и поскорее.

– Ты ее вынюхал, как собака? Там склад у террористов? Почему только пятый уровень?

Тотчас же вспомнил слова Полины, что если три вопроса заданы подряд, ответить можно на один. Ну почему он не узнал ее телефон? Или хотя бы фами… Не, фамилию она сказала. Сергеева?

Семёнова? Севастьянова? Да, Севастьянова. Тогда можно поискать в ВКонтакте. Ладно, потом поищет. Сейчас надо понять, что там за взрывчатка.

К счастью, МИК не знал правило одного вопроса и ответил на все три. Правда, с коротким промедлением – Лёшка успел вспотеть.

– Предположил по внешним признакам. Это не склад – это авиабомба. Пятый уровень опасности, потому что детонация объекта возможна только в случае прямого механического воздействия на оболочку, а ты ее осуществить не в состоянии. Кто-нибудь другой подорвать бомбу прямо сейчас тоже не может.

Лёшка только успел вздохнуть, как увидел этого «другого» – траншейную машину, за два дома до места, где, по мнению МИКа, таилась бомба. Сейчас техника отдыхала. Но, судя по свежему грунту, могла возобновить работу в любой момент.

– Если эта штука будет копать траншею дальше, то заденет бомбу? – спросил Лёшка.

– Если ты в этот момент будешь стоять на этом месте, то возникнет опасность минус первого уровня, и ты ничего не сможешь сделать, чтобы ее избежать, – равнодушно сказал электронный друг.

«Проще говоря, разнесет меня в клочки, вместе с забором и ближайшей березой», – подумал Лёшка.

Еще подумал: «МИКа не интересуют опасности, не связанные с ним, Лёшкой. И что такое „опасность минус первого уровня“? Даже клочка не останется?»

Но сейчас его интересовала бомба.

– Так что же делать?

– Уходить отсюда, – ответил МИК.

– Я здесь ночевать не собирался, – проворчал Лёшка. – Мы уйдем, эта штука будет дальше рыть, пока не рванет. Может… Может, надо в полицию обратиться? – неуверенно добавил он.

В доме, в Мартышкине, был книжный шкаф, оставленный прежним хозяином, а в нем – полка с фантастикой. Лёшка не раз брал почитать старые, потрепанные книги. В них рассказывалось, как думают роботы, столкнувшиеся с непредвиденной проблемой, – нагреваются, дрожат. «Казалось, электрический мозг сейчас взорвется», – вспомнилась стандартная фраза.

Нет, МИК, точнее, модуль взрываться не собирался. Он даже не нагревался и не дрожал. Все равно Лёшке показалось, что МИК напрягается, думая, как ответить. И не может сразу сообразить.

Наконец сказал уверенным дружелюбным тоном:

– Не забывай про шестой пункт контракта.

– Шестой? – переспросил Лёшка. – А чего там было?

– «Чего было», «чего было»! – МИК явно решил покуражиться. – Ты хотя бы на уроках записываешь? Точно не записываешь, если по алгебре впервые пятерку получил.