— Эльф хорошо лазить на деревьях. Ловкость нужна, чтобы жить, хватать фрукты, — поучал орк, — я засечь часы. Ты лазить на дерево и вниз, потом еще раз и еще, пока время не кончаться.

Я кивнула. По деревьям никогда не лазила. Все бывает в первый раз. Но, когда орк скомандовал «старт», я отключила мозги, перестала думать «как залезть», а просто взлетела. С одной ветки на другую я легко и очень быстро прыгала, пока не добралась до макушки. Теперь вниз. Действовала на инстинктах. Совсем не страшно. Прыг: мягко приземляюсь на ветку ниже. Прыг: пропускаю две ветви и прыгаю еще ниже. Когда прозвучала команда: «Стоп», — я подбежала к орку.

— Плохо, очень плохо для эльф. Ты еще думать, как спуститься. Ты бояться падать. Прыг на ветку ниже, а можно на землю сразу, — хмуро пробурчал Зурок гро Колама.

— Как сразу на землю? — поразилась я, — да там не меньше 30 метров! С такой высоты разбиться можно!

— Ты, эльф, бояться. Я знаю, почему ты бояться, ты не уметь падать, — изрек орк, — Завтра я учить тебя правильно падать. А пока вокруг парка бежать по верхушкам деревьев. Развить твоя ловкость.

И опять ветер свистит в ушах, мне приходится быть более маневренной и уворачиваться от сучьев, норовящих поцарапать лицо. Но я легко, как белка, бегу даже по самым тонким веткам. До меня едва доносились наставления орка:
— Ты должна бежать еще лучше. Ты опять бояться

— Ты должна бежать еще лучше. Ты опять бояться!!.. Бояться, что ветка царапать? Пусть царапать, чудищ за тобой гнаться, внизу ждать еще чудищ.. Лучше царапать, чем убить, эльф!

И так я тренировалась два часа. Я не устала, но была бы не против освежиться и пополнить запас энергии едой. Я точно не потолстею? Хотя... нет... уж с такими тренировками мне это точно не грозит.

Потом было естествознание, которое мне преподавала женщина средних лет. Она дала мне таблицу элементов и попросила выучить их символы. Я почему-то назвала эту таблицу периодической таблицей Менделеева. Кто такой Менделеев? Не помню. И учительница ничего о нем не слышала. Говорит, эту таблицу открыло много ученых, так что нет у нее специального названия. А я просто чувствовала, как будто все это мне уже знакомо. Как будто я просто освежаю в памяти то, что когда-то забыла.

И так было со всеми предметами. На тригонометрии я порывалась назвать сикинс синусом, арсикинс — косинусом, нарвейс — тангенсом, а арнарвейс — котангенсом. И опять учитель ничего не слышал об этих терминах.

Откуда эти непонятные слова в моей голове? Из прошлой жизни? Откуда я пришла, может, из другого мира? Тогда я решила составить список этих непонятных для других слов, которые я вспоминаю. И открылся этот список словами: «обезьяны» — животные, ловко лазающие по деревьям и «банан» — сладкий желтый фрукт продолговатой формы. Закончился список теми самыми математическими терминами, после чего его пришлось отложить, потому что пришло время следующего занятия. Построение магических плетений.

К дому подъехала важная седовласая дама в наглухо застегнутом на все пуговицы платье, шляпке и перчатках. Это кто? Учительница? Я вышла встречать ее.

— Это возмутительно! — с порога начала дама. — Я потратила час своей жизни на дорогу к вам, милочка, еще не один час потрачу на ваше обучение. Почему меня не встречают слуги? Почему мне не предложили прохладительного напитка? Где элементарная вежливость?

— Здесь нет слуг, — спокойно ответила я. — И читать мысли я не умею. Не могу знать, хотите ли вы есть, пить или в уборную. Но если вы вежливо попросите воды, я вам с удовольствием налью.