Но, переключив свое внимание на даму, я был просто потрясен – она страшно побледнела, черты ее лица исказились. Она смотрела на соседа по купе – они сидели рядом – с выражением настоящего ужаса, и я заметил, что дрожащей рукой она тянется к своему небольшому ридикюлю, лежавшему в двадцати сантиметрах от ее колен на сиденье. Наконец она дотянулась до него и нервным движением прижала к себе.

Наши взгляды встретились, в ее глазах я прочел такое волнение и боль, что не сдержался и спросил:

– Вам нездоровится, мадам?.. Может быть, открыть окно?

Не отвечая, она опасливым кивком указала на нашего попутчика. Я улыбнулся, в точности как ее муж, пожал плечами и знаками постарался объяснить ей, что бояться нечего, что я здесь и что господин этот вполне миролюбив с виду.

В эту минуту он повернулся к нам, поочередно оглядел с ног до головы, потом забился в свой угол и больше не шевелился.

Наступило молчание, но дама, словно собрав последние силы, чтобы совершить безрассудный поступок, произнесла еле слышно:

– Вы знаете, кто едет в нашем поезде?

– Кто?

– Это он, он… Уверяю вас.

– Кто он?

– Арсен Люпен!

Она не сводила с него глаз, и звуки этого пугающего имени скорее были адресованы ему, чем мне.

Он сдвинул шляпу на нос. Пытался ли он скрыть свое замешательство или просто приготовился поспать?

Я заметил:

– Арсена Люпена вчера заочно приговорили к двадцати годам каторги. Вряд ли он сегодня будет настолько неосторожен, что покажется на людях. К тому же ведь газеты сообщали утром, что всю зиму, с тех пор как он совершил свой сенсационный побег из тюрьмы Санте, он находится в Турции.

– Он в этом поезде, – повторяла дама с явным намерением, чтобы наш спутник ее услышал, – мой муж – заместитель начальника пенитенциарной администрации, и сам начальник вокзала сказал ему, что Арсен Люпен в розыске.

– Но это не значит…

– Его видели у касс. Он купил билет в вагон первого класса до Руана.

– Почему же его не задержали?

– Он исчез. Контролер на входе в зал ожидания его больше не видел, но, скорее всего, он вышел на пригородную платформу, а потом сел в экспресс, который отходил через десять минут после нашего.

– Ну тогда его точно схватят.

– А что, если в последний момент он выпрыгнул из того экспресса и пересел в наш? Это вполне вероятно… это возможно…

– Тогда его схватят здесь. Наверняка служащие и жандармы не оставили незамеченным его переход из поезда в поезд, и, когда мы прибудем в Руан, там его уж точно сцапают.

– Его? Никогда в жизни! Он найдет какой-нибудь способ и снова сбежит!

– В таком случае я желаю ему счастливого пути!

– Но тем временем он успеет такое вытворить…

– Что именно?

– Откуда мне знать? Нужно быть готовыми ко всему.

Она была крайне взволнована, но, впрочем, сложившаяся ситуация в какой-то мере оправдывала ее нервное возбуждение. Почти не задумываясь, я произнес:

– И впрямь есть некоторые любопытные совпадения… Но успокойтесь, даже если допустить, что Арсен Люпен едет в одном из вагонов, то, скорее всего, он будет вести себя крайне осторожно, не станет провоцировать новые неприятности, а просто постарается избежать грозящей ему опасности.

Увы, мои слова вовсе ее не успокоили. Но она все же замолчала, боясь показаться назойливой.

Я развернул газеты и просмотрел репортажи о процессе Арсена Люпена. Поскольку в них не содержалось ничего нового, интереса они почти не представляли. К тому же я устал, плохо выспался и чувствовал, как тяжелеют веки, а голова клонится на грудь.

– Но, месье, вы же не станете спать?

Дама вырвала у меня из рук газету и с негодованием смотрела на меня.