– Совершенно никто! – заверили мы и едва ли не вприпрыжку направились в лекционную.

Суслик, причитая себе под нос, побежал дальше.

– Интересно, кто это пытался так подзаработать? – задал Анджей риторический вопрос.

– Да, накрылся гонорарчик-то, – осклабился Рем. – Небось «безутешные» зятья попросили кого-то из наших окончательно спровадить тещу на тот свет, а тут такая незадача.

Кем бы ни был совершивший ошибку неудачник, все равно его жаль. Студиозусам-некромантам редко подворачивается возможность заработать, а уж так бездарно упустить подвернувшиеся деньги – действительно надо быть неудачником.

– А я не понимаю, как можно было напортачить с простеньким ритуалом экзорцизма, – язвительно фыркнул я.

– Да уж, с таким даже Релька управится зараз, – согласился со мной Анджей. – Может, призрак сильный оказался. Если Черная Теща была третьего уровня…

– …то она бы спокойно шастала по селу и его окрестностям, – перебил я однокашника. – А Суслик сказал, что до проведения обряда привидение не могло выходить с территории кладбища.

– Может, там просто сильные охранные чары наложены, – предположил Рем.

– Не-а, – покачал головой Анджей. – Я в Коровках был. Кладбище как кладбище, магией даже не пахнет.

Оказавшись в лекционной, мы с умным видом уселись за парту и замолчали. Привлекать внимание мэтрэссы Гэнн было чревато проверкой конспектов, а Анджей их принципиально не писал, обычно используя мои или Ремовы.

Аудитория замерла в ожидании лектора и, по-моему, даже дышала через раз. Правда, из дальнего угла доносился тихий храп. Наверняка кто-то из третьей группы. У них ночью были практические занятия по темным ритуалам, а такого даже врагу не пожелаешь, ребят, скорее всего, мучили до самого рассвета. Надеюсь, у мэтрэссы Гэнн хватит совести не будить бедолаг.

Лекция по этике, как всегда, была нудной и тянулась невыносимо долго. В конце концов, рука уже автоматически водила пером по бумаге, поскольку голова отказывалась принимать в процессе хоть какое-то участие. Примеру третьей группы последовала первая и часть нашей, четвертой, ребята из второй отдувались за весь курс, всеми силами изображая интерес и жажду знаний. И пускай – этих счастливчиков минувшей ночью не трогали. Преподавательница, хвала Тьме, была так увлечена собственным рассказом, что в упор не видела вповалку спящих студиозусов. Оказывается, иногда даже некромантам везет, хотя обычно именно нашему факультету достается великая честь лицезреть ту часть тела, на которой Судьба сидит.

– Итак, студиозусы, есть ли у вас вопросы? – привычно поинтересовалась мэтрэсса Гэнн. Ответом ей было недовольное бурчание учащихся, спешно засовывающих в сумки конспекты, перья и чернильницы.

Вопросов мы не задавали никогда, не желая давать преподавателям возможность пуститься в пространные объяснения в счет нашего свободного времени. С нас хватает и того, что из-за учебных мероприятий мы спим по три часа в сутки и не можем смотреть на пищу без рвотных позывов.

– О чем она сегодня говорила? – сдерживая зевок, спросил Рем.

– О принципе меньшего зла, – отмахнулся Анджей.

– И что? – не уяснил смысла фразы однокашник.

– В общем, это тот самый принцип, из-за которого нас еще не везде сажают на кол и забивают камнями.

– А… Ну тогда ясно, – кивнул Рем. Он явно ничего не понял, но нарываться на дальнейшее обсуждение материала не стал. Вот еще. Этику сдавать только через месяц, так на кой ляд мозги засорять?

– Может, позавтракаем в кои-то веки? – предложил Анджей. – У нас вроде бы следующей парой лекция по всеобщей истории магии и колдовства.