– Теперь я дам тебе передохнуть. Только смотри, не потеряй меня.

Она танцевала с Джоком Грант-Мензисом и двумя-тремя старыми приятелями и потеряла Бивера из виду, пока не наткнулась на него в баре, где он сидел в полном одиночестве. Он уже давно торчал здесь, перекидываясь одной-двумя фразами с входящими парами, но потом опять оставался в одиночестве. Он томился и в раздражении думал, что, не свяжись он с Брендой, он пришел бы сюда с большой компанией и все повернулось бы иначе.

Бренда заметила, что он не в духе, и сказала: «Пора ужинать».

Час был ранний, и буфет пустовал, только за несколькими столиками уединились серьезные парочки. В простенке стоял большой круглый, никем не занятый стол, они сели за него.

– Я собираюсь застрять здесь надолго, ты не против? – Она хотела, чтобы он снова почувствовал себя хозяином положения, и поэтому стала расспрашивать его о парочках за другими столиками.

Постепенно их стол заполнялся. К ним подсаживались старые друзья Бренды, с которыми она сблизилась в ту пору, когда начала выезжать и в первые два года брака до смерти отца Тони: мужчины слегка за тридцать, замужние женщины ее лет – одни из них не знали Бивера, другие не любили его. Стол их был явно самым веселым в комнате. Бренда подумала: «Как мой юный кавалер, должно быть, тяготится этим». Ей и в голову не пришло, что, с точки зрения Бивера, ее старые друзья – самые завидные тут люди и он в восторге оттого, что его видят в такой компании.

– До смерти надоело? – шепнула ему она.

– Что ты, счастлив, как никогда.

– А мне надоело. Пойдем потанцуем.

Но оркестр отдыхал, и в бальной не было никого, кроме серьезных парочек, которые переместились сюда в поисках уединения и сидели там и сям вдоль стен, уйдя с головой в разговоры.

– О господи, – сказала Бренда, – мы влипли. Вернуться к столу неудобно… похоже, нам придется ехать домой.

– Но еще нет и двух.

– Для меня это поздно. Послушай, тебе совсем не надо ехать. Оставайся здесь и веселись.

– Разумеется, я поеду с тобой, – сказал Бивер.

Ночь была холодная, ясная. Бренда дрожала, и в такси он обнял ее. Они почти не разговаривали.

– Уже приехали?

Они посидели несколько секунд неподвижно. Потом Бренда высвободилась, и Бивер открыл дверцу.

– К сожалению, я не могу пригласить тебя выпить. Понимаешь, я не у себя и ничего здесь не найду.

– Что ты, что ты.

– Спокойной ночи, милый. Огромное спасибо, что приглядел за мной. Боюсь, я тебе отравила весь вечер.

– Что ты, что ты, – сказал Бивер.

– Позвони мне с утра… Договорились? – Она приложила руку к губам и повернулась к двери.

Еще с минуту Бивер раздумывал, стоит ли вернуться к Полли, но потом решил, что не стоит. Он был близко от дома, да и у Полли к этому времени все, должно быть, уже угомонились, так что он поехал на Суссекс-гарденз и тут же лег спать.

Не успел он раздеться, как внизу раздался телефонный звонок. Звонил его телефон. Он спустился по холоду на два пролета. Звонила Бренда.

– Милый, я уже собиралась повесить трубку. Подумала, что ты вернулся к Полли. Разве твой телефон не у постели?

– Нет, на первом этаже.

– Значит, я тебе зря позвонила?

– Ну не знаю. А в чем дело?

– Просто хотела пожелать тебе спокойной ночи.

– A-а, понятно, спокойной ночи.

– Ты позвонишь мне утром?

– Да.

– Рано-рано, до того, как наметишь планы?

– Да.

– Спокойной ночи, Господь с тобой.

Бивер снова поднялся на два пролета и залез в постель.

– …Удрать в самый разгар веселья…

– Стыдно сказать, насколько это было невинно. Он даже не зашел.

– А вот этого-то как раз никто и не узнает.