Кажется, его слова задели девушку сильнее, чем он рассчитывал. Её губы дрогнули, по лицу пробежала тень. Но Ниара быстро взяла себя в руки:

- И что же я должна указать в заключении? Может, что Лима боится разрыва помолвки из-за неожиданно появившихся у нее магических способностей? Вы, может быть, не знаете, но некоторые зельевары по старинке считают недопустимым применение магии в своем ремесле. И именно этими переживаниями объясняется состояние Лимы, а не фобией, которую вы смогли где-то найти.

Антэй несколько секунд обдумывал услышанное. Возможно, недоучка и права. Разве поймешь, что у этих студенток в голове вместо мозгов.

- Уверен, что вы смогли её успокоить. Наверняка, сказали Лиме то, что говорят всегда в подобных случаях. Мол, если он тебя действительно любит, то для него магия не будет иметь значения. Я угадал?

Она опустила глаза под его насмешливым взглядом.

- Ну, примерно. Но разве это не так?

- Не так. Теперь, когда у Лимы открылись магические способности, она могла бы понять, что достойна большего. Я уже насмотрелся на то, к чему могут привести смешанные союзы. Дети рождаются с невообразимой наследственностью и последствия разгребать приходиться совершенно посторонним людям. Например, преподавателям Академии.

Ниара странно отреагировала на слова Антэя. Вскинула на него испуганный взгляд, уставилась в замешательстве.

- Ну а вы что теперь на меня так смотрите? Не собираюсь я писать на вас жалобы и кляузничать, оставьте это себе.

Она смешалась, зарделась.

- Я предупреждала вас, что обращение за помощью к целителю именно ваших студентов выглядит подозрительно…

- Мне тоже кое-что кажется подозрительным в вас. Но я предпочитаю разбираться лично, а не писать идиотские жалобы.

Антэй посчитал разговор оконченным и вышел из лечебницы, оставив Ниару в замешательстве. Его слова о наследственности и её странных способностях напугали. Он что-то узнал о ней? Но откуда? И что он собирается делать с этой информацией? Как он там сказал: «предпочитаю разбираться лично»?

На кафедре было пусто. Видимо, магистр Никос Лерони тоже наслаждается утренней прохладой вне стен корпуса. Антэй приступил к оформлению документов. Пусть и хотелось ему покончить с этим нудным занятием как можно быстрее, но привычка относиться к своим обязанностям внимательно и скрупулезно проявилась и тут. Пришлось подбирать слова и выражения, при написании письма родителям Лимы. А при оформлении документов Шелли пришлось придумать редкую аллергию на определенный вид метел, чтобы в следующем году не возникло подобных проблем. Ну а уж с родителями ведьма пусть сама объясняется, когда сочтет нужным.

Закончил Антэй с оформлением бумаг только к обеду. И тут на кафедре появился магистр Лерони. Увидев сидящего за своим столом Антэй, старик поспешно заговорил:

- Коллега, я невероятно рад, что не пришлось вас разыскивать по всей территории. Прибыл магистр Юлий Далецкий и жаждет поговорить с вами лично. В общем, он у себя в кабинете.

Магистр Далецкий был в плохом расположении духа. И Антэй прекрасно его понимал. Он бы тоже не обрадовался, если бы его выдернули из отпуска. Обманчиво расслабленная поза магистра в глубоком кресле не ввела мага в заблуждение. Его крупные пальцы, унизанные перстнями, выбивали на подлокотниках заковыристую дробь. Несмотря на то, что магистр был гладко выбрит, а его густые волосы были безукоризненно уложены, у Антэя почему-то возникло ощущение, что глава кафедры собирался в спешке. Может, от того, что запонки на манжетах были не парными?