Руслан давно не чувствовал себя так плохо.

Если бы мальчишник отмечали, как изначально планировалось, за день до свадьбы, он бы не смог. Просто не смог заставить себя встать с постели и явиться в ЗАГС.

Ляля бы ему этого, конечно, не простила и остаток жизни Руслан провел, вымаливая у нее прощение. Но свадьба в следующие выходные, а значит, он будет жить.

Оля почти неслышно порхала по кухне в другом конце квартиры и о ее присутствии говорил только запах свежесваренного кофе под аккомпанемент шкворчания чего-то вкусного.

Руслан любил, когда она готовила омлет. Пышный такой блин, сложенный пополам, с большим количеством тертого сыра и зелени, дольками помидоров черри и горячим черным кофе без сахара.

От воспоминаний о еде его замутило и, преодолевая тяжесть земного притяжения, Руслан побрел в уборную, просидел там около получаса, задремав над унитазом, и только осторожное поглаживание по волосам вернуло горе-жениху ощущение действительности.

- Очень плохо, да? - Оля помогла Руслану встать и отвела в спальню. Вместо завтрака на тумбочке ждал стакан с водой, в котором минуту назад растворилась шипучая таблетка от похмелья.

Он осушил стакан одним махом и опрокинулся на подушки.

- Пациент скорее жив, чем мертв.

Больше жалеть его Оля не стала.

Руслан чувствовал, что она злилась, хоть и не показывала этого, и провел руками по лицу, пытаясь разлепить тяжелые веки. В отличие от него, будущая жена спиртное почти не употребляла и в общей компании, и на тусовках ограничивалась парой бокалов сухого вина или мартини.

Он знал почему - Оля мечтала о семье и детях и относилась к вопросу материнства с полной ответственностью. Берегла свой генофонд и от него ждала того же.

Собственно, эта ее чистота в принципиальных вопросах и привлекала Руслана, вызвав чувство гордости. Ко всему прочему, Оля была хороша собой - ладная, высокая блондинка с карими пронзительными глазами и улыбкой, от которой у него “другую голову” сводило судорогой.

Теперь понятно, почему она злилась, но Руслан знал, что и у него есть секретные приемы, после которых Оля таяла, как снег в начале весны. Он вслепую перехватил невесту за талию и повалил на кровать. Уткнулся лицом в нежную шею и вдохнул, мурлыча как майский кот.

- Рус, пусти! - Оля уперлась кулачками в широкую грудь и толкнула, безуспешно пытаясь выпутаться из его объятий. - Иди умойся, фу!

Но он только засмеялся, прижимая ее ближе, вдыхая запах знакомого шампуня.

- Я не шучу! Пусти, говорю, платье помнешь!

- ...Ты куда-то собралась?

- Собралась, - Оля встала.

- К кому на встречу так наряжаешься? - спросил Руслан, не открывая глаз.

- Пойду искать нового мужа, раз этот пить не умеет, - она, конечно же, шутила, но Рус все равно возмутился, подчиняясь собственническому инстинкту.

- Говорил тебе, я не пил много. Это что-то другое, может алкоголь паленый…

- Ну, конечно, только не в Лучиано!

Они уже успели поспорить на эту тему и продолжать бессмысленные препирательства у него не было ни сил, ни желания. После ухода танцовщицы он не помнил ничего. Каша вместо воспоминаний.

Вроде как Ляля увела его с танцпола назад в випку, но пацаны сказали, что с девочками они пересеклись только, когда потеряли его из вида, а потом нашли, в этой самой випке. Чертовщина и в голове мрак, а попытки что-либо вспомнить только усиливали мигрень.

- Оставь мне водички, Лялечка…

- Не заслужил, Рус, блин! - о тумбочку звонко ударился пустой стакан и бутылка воды без газа.

Заботливая Олечка, его Олечка, которая думает о нем больше, чем он заслуживает. Руслан поймал на лету ее руку и поцеловал, куда смог дотянуться, пока она не вырвала ладонь.