Переговоры с татарами о мире порождали у венецианских купцов надежды на быстрое урегулирование конфликта. Сам Сенат в июле 1344 г. дозволял Совету XII в Константинополе, капитану и патронам принять решение о навигации в Тану регулярного конвоя галей «линии», если будет заключен договор с ханом[83]. В июне 1344 г., как сообщает все тот же Иоханн из Винтертура, 40 венецианских купцов (очевидно, вопреки запрещению Сената) отправились на корабле в Северное Причерноморье, но были захвачены татарами. Часть из них принуждали отречься от веры в Христа, предав отказавшихся мучительной смерти, часть оказалась в плену. Это породило всплеск негодования венецианской знати и решение о посылке флота против татар[84].

Отсутствие viagium Tane галей «линии» тяжело сказывалось на венецианской торговле в целом, нарушало ее баланс и, при сложной ситуации в Трапезунде и Константинополе, фактически ограничивало доставку восточных товаров (прежде всего – специй) через черноморские порты. Венецианцы сокрушались по поводу отсутствия вояжа в Тану, отмечал хронист Пьетро Джустиниан[85]. Джорджо Дольфин писал о полной остановке навигации из-за инцидента в Тане[86]. Венецианские купцы, торговавшие ломбардскими сукнами, не могли доставлять их в Тану, а из-за кризиса Таны они не были проданы и в Константинополе. Терпя убыток, их возвращали назад, в Венецию, и единственное, что Республика могла сделать, – отменить ввозные пошлины на эти возвращенные товары[87]. Как отмечалось, Республика предприняла в 1344 и 1345 гг. особые дипломатические шаги, направив послов к папе с просьбой смягчить запрет торговать с мамлюкским Египтом, и к султану – с просьбой создать для венецианских купцов благоприятные условия. Оба посольства увенчались успехом, и в 1345 г. 2 больших торговых галеи отплыли в Александрию. Таким образом, почти сразу после кризиса в Тане начала проявляться тенденция венецианской политики к созданию альтернативных терминалов торговли с Востоком.

Послами Венеции в Орду были избраны Марко Рудзини и известный дипломат Джованни Стен. После заключения «унии» с Генуей поручение послам было изменено, и они отправились в Каффу. Они прибыли туда во второй половине августа 1344 г.[88], тут же послав двух братьев-миноритов за подорожными[89]. Сохранившиеся и опубликованные Р. Мороццо делла Рокка донесения этих венецианских послов позволяют детально реконструировать весь ход последующих событий и переговоров[90]. 10 сентября минориты отправились к хану в сопровождении двух послов «Ратаны» (Аратны, султана Сиваса в Анатолии), выразившего согласие быть посредником между Джанибеком и христианами. Один из послов Аратны умер по пути, в Солхате, и вся миссия вновь вернулась в Каффу, ради получения более точных сведений о происходивших событиях. Венецианским послам удалось заручиться поддержкой как посланцев султана Сиваса, так и местного ордынского начальника, давшего нунциям письмо к хану. Стен в своем донесении Сенату сообщает также о желании купцов Солхата и всех местных татар поддерживать прерванные конфликтом мирные отношения. 26 сентября нунции вновь отправились в путь, а 1 октября отбыли из Солхата к ставке хана[91].

К октябрю 1344 г., несмотря на продолжающуюся блокаду Каффы, ситуация смягчилась. Осада, видимо, была вскоре снята, а удачная вылазка генуэзцев заставила татар временно отступить от стен города[92]. Венецианские послы в Каффе получали информацию об открытии торговых путей от Солхата к Поволжью, о прибытии в Сарай большого количества шелка, о специях в Ургенче, а также о благорасположении местных правителей и населения. Купцы Солхата (иудеи и армяне), доставившие эти сведения, видимо, продолжали в ограниченных масштабах поддерживать торговлю между Каффой и Солхатом. Кроме того, часть пленников смогла бежать от татар или уже была отпущена. Венецианские послы с достоверностью знали лишь о том, что Марино Бальби и его сын находились в заключении