Долбанный волшебник.

— Нет! — я оттолкнула его и гневно сверкнула глазами. — Ты русский язык не понимаешь?!

— Не понимаешь, — он провёл пальцами по моим бёдрам, забираясь под резинку трусиков. — Я понимаешь только язык тела.

— Серьёзно?

— Более чем.

Его губы словно ставят незримые огненные печати. На губах, на щеках, на висках. Он двигается медленно к уху, проводит языком по мочке, а потом слегка прикусывает.

Моё сердце отбивает внеземную частоту.

Его язык ныряет в ушную раковину, запуская химическую реакцию. Перед моими глазами вертолёты, кровь кипит, тело содрогается в болезненно-сладкой конвульсии. Сквозь густую пелену тумана слышу собственный стон. Он звучит непристойно, пошло и весь принадлежит Яну. Целиком и полностью!

Что я творю?

Ментальная я хлопаю саму себя по щекам, чтобы привести в чувство. Но какое там!

Его рот снова запечатывает мой. Я как самая первая грешница Ада позволяю Яну творить со мной этот запретный произвол и льну к нему, будто мартовская кошка.

Дно где-то рядом…

Громкий треск ткани отрезвляет меня. Работает почти, как ведро холодной воды на мою глупую голову.

Он порвал мои трусики. На мне. Стянул их так стремительно и откинул в сторону, что я и сообразить ничего толком не успела.

Каким-то чудом удалось соскочить с колен Яна. Только я сделала ещё хуже. Крепкое и горячее тело парня почти вплотную прижало меня к сидению. А взгляд небесных глаз обещал мне большие проблемы.

— Ян, у тебя тормоза отказали? — я со всей силы ударила по широким плечам. — Слезь с меня!

— Какие тормоза, Пожарова?

Он улыбнулся, очень напоминая собой хищника, готового разорвать на мелкие части свою добычу.

— Если ты сейчас же…

Его губы замерли на моём животе.

Оу…

Позвоночник прострелила острая судорога. Яркая, как свет софитов. Наверное, биологически часики меня подставили. Нормально чувствовать влечение к парню, который целует тебя в самых чувствительных и возбудимых местах.

— Ты что-то говорила, — язык Яна вырисовывает восьмерки на коже, а его руки наглаживают мои бёдра, уделяя всё больше внимания их внутренней стороне. — Капец ты жаркая, Пожарова.

Прикусила губу.

Просто оттолкнуть. Так просто!

Он издевается надо мной. Гордость, где ты? Мы не на помойке себя нашли.

Но гордость официально ушла в отпуск. Оставила письмо счастья напоследок: «Лови момент, детка».

— Я-я-н…

Боже, как это жалко. Я словно прошу его не останавливаться. Хочу, чтобы он зашёл дальше.

А я хочу?

— Скажи вслух.

Глаза Яна наполнила концентрированная тьма. В ней плясали ядовитые языки пламени, способные сжечь меня, превратить в пепел.

Я серьёзно заслуживаю кубок победы, потому что всё-таки где-то нашла в себе силы упереться в грудь Яна кулаками и отстранить наглеца от себя.

Дышать стало как-то легче. Почти спокойно. Только сердце продолжало трудиться на износ, стирая рёбра в мелкую крошку.

«Ну и дура!» – прокричала моя тёмная сторона ментально.

«А вот и нет!» – возразила ей светлая.

Ага, так и живём.

Ян потянулся за телефоном, на секунду ослепив меня вспышкой камеры.

— Ну ок, пусть будет занавес.

Задумалась всего на несколько секунд. Же-еее-сть! Я мечтала быть актрисой, но в детстве. И уж точно не в фильмах с рейтингом восемнадцать плюс.

— Может, уже выпустишь меня?

— Может.

Бросил телефон в бустер, что не могло укрыться от моих внимательных глаз. Ян перегнулся через меня, открывая дверь, отчего салон наполнил свежий ночной воздух. Тут и мозги мои напомнили о своём существовании. Мол, пользуйся. Вот же мы!

— Свободна, Пожарова.

Когда-нибудь карма жёстко поимеет этого подонка. И бумеранг прилетит в пятую точку! Но почему меня это мало успокаивает?