– Я вам верю.

И как будто гора упала с его плеч.

– Спасибо, – кивнул он.

– В тот вечер я была близка к тому, чтобы повернуться и уйти безо всякого чтения, – продолжала Вирджиния. – У меня строгие правила насчет тех, кто желает подвергнуть меня проверке. Я всегда отказываюсь сотрудничать с ними. Но на сей раз, повинуясь какому-то движению души, я решила все-таки читать.

– Из-за леди Помрой?

– Я чувствовала, что у нее действительно есть вопросы касательно смерти лорда Помроя. Но осталась я совсем по другой причине.

– Вы согласились читать из-за меня, не так ли?

– Думаю, что да.

– Но почему?

– Я почувствовала, что у вас – огромный талант, – ответила Вирджиния. – И подумала: если вы увидите меня за работой, то, возможно, поймете, что у меня тоже настоящий дар. Наверное, это был своего рода вызов.

– Значит, в тот день вы поступились своими правилами из-за меня?

Она грустно улыбнулась:

– По опыту знаю, что нарушить правила, которые я сама для себя установила, – это почти всегда ошибка.

– Мой опыт свидетельствует о том же.

– Вы тоже не придерживались собственных правил, мистер Суитуотер?

– Кажется, в данном случае я разнес вдребезги добрый их десяток.

Воцарилось странное молчание. В коридоре послышались шаги экономки. Миссис Крофтон открыла дверь и внесла поднос с чаем. Взглянув на хозяйку, спросила:

– Прикажете разлить, мадам?

– Да. Благодарю, миссис Крофтон, – ответила Вирджиния.

Миссис Крофтон налила две чашки и подала чай хозяйке и ее гостю. Потом вышла, тихо притворив за собой дверь. Оуэну показалось, что кабинет вдруг уменьшился в размерах и стал еще уютнее. Он слегка приоткрылся навстречу своим ощущениям, позволив себе наслаждаться тем, что Вирджиния находилась сейчас так близко.

– Так вы будете мне помогать, мисс Дин? – спросил он немного погодя.

– За последние два месяца кто-то убил двух зеркальных гадалок, – проговорила Вирджиния. – А вчера я стала невольной свидетельницей весьма впечатляющего убийства в комнате с зеркальными стенами. Да еще и эта заводная диковина, которую мы нашли в коридорах под особняком Холлистеров… И объяснить все эти события простым совпадением никак не получается. Да, мистер Суитуотер, я буду содействовать вам в вашем расследовании.

– Очень рад это слышать.

– Но прежде чем мы начнем, хочу выразить надежду, что вы понимаете: в этом деле мне важно сохранить репутацию.

– Уверяю вас, мисс Дин, мужчины моей семьи слывут охотниками, однако мы считаем себя джентльменами. У меня нет намерения погубить ваше доброе имя.

Она захлопала ресницами, затем улыбнулась:

– Сэр, меня заботит отнюдь не личная репутация. Учитывая мой далеко не юный возраст и характер деятельности, мне уже не приходится волноваться из-за подобных глупостей.

– Тогда о чем вы толкуете? К тому же вы не старуха.

– Мне двадцать шесть, сэр. В таком возрасте женщина уже безнадежна, то есть она уже не ищет возможности заключить респектабельный брак. Меня заботит только моя профессиональная репутация в среде моих коллег.

Оуэн нахмурился:

– Не вижу проблем…

– Право же, сэр, вы тугодум. Позвольте, я подробно растолкую вам, в чем дело.

Как только не называли его люди, но слово «тугодум» никогда не значилось среди тех, что обычно использовались для характеристики его персоны.

– Что ж, сделайте одолжение, – ответил Оуэн.

– Так вот, необходимо, чтобы никто из моих коллег не пришел к заключению, будто я сотрудничаю с вами, чтобы разоблачить других практикующих. Подобный слух означал бы мой конец.

– Да, разумеется, – кивнул Оуэн. – Должен признаться, что об этом я не подумал.