Но за этой красотой кроется лишь моя боль и смерть.

Улыбаюсь.

Акане замирает, что-то разглядев в моих глазах.

Что вообще происходит? Хидан отдал свою единственную дочь грязнокровному беляку? Не верю. Получается что-то удумала сама Акане?

– Ладно, ничего не поделаешь, – сажусь на кровать, безысходно развожу руками. – Тебе как больше нравится? Должен признать, что у меня очень богатый опыт в… хм…

Акане в замешательстве моргает. Я пользуюсь случаем и бросаю в нее подушку.

Она реагирует быстро, отбивает ручкой, но мне этого достаточно. Я уже стою позади нее, терпя боль в сведенной от резкого движения мышце.

– Ну так что, чья это затея? Не верю, что отец тебя отправил.

Акане, виляя бедрами, подходит к кровати, срывает с нее плед, накрывается. Садится на кровать. Теперь ее губы трясутся, а щеки горят огнем:

– Это моя затея, Киба-кун.

Становлюсь серьезнее, подбираю кимоно, подхожу к ней ближе, прислушиваясь, нет ли кого за дверью. Если сейчас сюда ворвутся Джуны, мне конец.

– Оденься, Акане, – передаю одежду. – И расскажи, что происходит.

Время: 00:23

Я стою. Акане одетая сидит на кровати и уже без всякого стеснения смотрит на меня. Мы перешептываемся.

– Понятно, – тихо вздыхаю.

Ладно, должен признать, что я не учел детскую глупость. Бывают арифметические задачи, которые ребенок решает за доли секунды, но королевский казначей будет думать неделю. Вот и сейчас я с этим сталкиваюсь лбом.

История Акане банальна до безобразия. Пять лет назад Хидан сосватал ее семье Ито. По традиции Джунсиначи, влиятельные семьи перед браком обмениваются на время своими наследниками. В случае с Ито, они отдали семье Мацуо своего наследника Саске Ито три года назад. Того самого, что чуть не переломал мне все кости в додзё.

И вот настала очередь Акане. Она скоро заканчивает обучение в Новой Эре и отправляется далеко на восток. Там и обитают большинство азиатских семей, не имеющих права покинуть российский кластер из-за обучения в Исталских школах.

И так уж получается, что Саске Ито не нравится Акане. Точнее не так. Он вызывает у нее такое отвращение, что от одной мысли, что ей придется раздвигать перед ним ноги, она думает о харакири. Но Акане придумала план лучше: много лет откладывала деньги и сейчас решила организовать свое изгнание из клана.

– И чем бы тебе грозило, если бы ты переспала со мной?

Акане неотрывно смотрит мне в глаза. Но розовыми щечками меня не обманешь.

– Меня бы изгнали из семьи и клана. И тогда семья Ито точно отказалась бы от меня. А… отец долго бы расплачивался за этот позор.

– А что сделали бы со мной?

Вот теперь Акане опускает голову.

– Ничего, если бы не узнали. Мне нужно просто… лишиться… ну… дев…

– Девственности?

«Великолепный план, Уолтер. Просто охеренный, если я правильно понял. Надёжный, как швейцарские часы».

Усилием воли выбрасываю мусорные цитаты из головы. Акане смотрит в сторону:

– Я долго решалась и не хотела с кем попало… Только с тем, кто мне нравится. Сегодня узнала о твоей уникальной направленности и подумала, что может отец тогда пощадит тебя, если вдруг… Но я бы ни за что не сказала. Прости… Киба-кун…

Что ж, лет семьдесят назад я бы может и наплевал на осторожность, наказав за глупость эту девку. Накрутил бы водопад черных волос на кулак, грубо сорвал бы с нее все брендовое белье, оставляя красные полосы на белой коже. Потом прижал к стене, выгнул бы ее гибкую спинку до предела…

Но не сейчас.

– И ничего умнее ты не придумала? Знаешь, что такое огурец? Ну или морковка? Тебе двадцать один год.

Акане надувает щеки, смотрит на меня с вызовом, шипит: