С перепуганными глазами, которые быстро двигались, не пропуская ни одно перемещение неприятеля.
«Гад!» – негодование и стыд подбрасывали её, не давали лежать неподвижно.
Ступня машинально шевельнулась. Так хотелось пнуть! Опять почувствовала себя нелепой и униженной.
«Зверь… Играет с добычей, как кошка с мышкой».
Георгу было в кайф наблюдать, как забавно испуганная девушка отодвигалась, избегая соприкосновений с его могучим телом. Жар которого проникал и раздражал её даже сквозь тонкое одеяльце.
Он наслаждался страхом, красовался властью, демонстрировал силу. Зубоскалил.
Делал всё, чтобы до мозга костей она прочувствовала беззащитность и зависимость от его настроения.
От обиды и злости навернулись слёзы, влажно заблестели на опущенных ресницах. Юля моргнула, стряхивая непрошенную влагу.

Георгий перестал улыбаться. Посерьёзнел, нахмурился. Недовольно хмыкнул и немного отодвинулся.
Не нравилось, когда плачут?
– Ты замужем?
Юля отрицательно качнула головой.
– Дома ждёт парень?
Неопределённо дёрнула плечами: ни да, ни нет. Сердито зыркнула: какое дело до её личной жизни?

– Если бы был настоящий парень, то не отпустил бы одну, – правильно заключил Георгий, не зацикливаясь на кислых гримасах собеседницы. Задумчиво добавил, вспомнив что-то личное:
– Нельзя искать развлечения поодиночке, если находишься в паре. Я свою девушку никуда не отпущу.

Юля невольно усмехнулась и ехидно посмотрела на умника. Фраза зацепила: «Хм… Девушку. Какая в его возрасте девушка?»
Неодобрительно скользнула взглядом по коротко подстриженным вискам, в которых редкими серебряными нитями пробивались седеющие волоски.
Ему уже около сорока, это точно. Не старик ещё, но уже далеко не юноша. Довольно зрелый мужчина. Считал себя молодым?
Она потупилась, пряча иронию и благоразумно промолчала. Не стала ни подтверждать, ни опровергать его рассуждения.
Зачем? Пусть думает, как хочет. Какая разница, какие выводы этот наглец сделал об ней?
Только бы ушёл поскорей.
Ноги под покрывалом, зажатые грузной тушей, начали затекать. Хотелось размять их, изменить положение, но лучше было не шевелиться.
Когда немного двигалась, Георгий властно и бесцеремонно теснил, отвоёвывая всё больше места на односпальной кровати.

Юля психовала: «Скоро окажусь приплюснутой к стенке. Зачем так делает? Понятно, что с его габаритами надо больше места. Но здесь моя территория. Я тоже должна где-то находиться. Пусть тогда позволит подняться, сесть. Впечатление, будто собирался прилечь рядом. Развалился, опёрся на спинку койки. Осталось только ноги закинуть. Накачанный буйвол. Тесно ему. Занял основную часть площади. До утра собрался сидеть? Как упросить, чтобы ушёл, наконец?»

9. Глава 9. Конфликт

– Знаешь, – вдруг заявил Георг, приподнимая бровь и нарочно более пристально разглядывая Юлю, – Ты не в моём вкусе. Совсем. Мне другие женщины нравятся. Рослые, крупные, бойкие. А ты не такая. Худая. Запуганная какая-то. Всего боишься. И некрасивая, на мой взгляд.

Сочувственно покрутил бессовестной головой, звонко поцокал языком – жалко-то как. Вокруг глаз собрались хитрые морщинки.

Юля просияла. Она явно обрадовалась! Даже безотчётно опустила покрывало, обнажая охраняемый от насильственного поцелуя рот, и с надеждой воззрилась на Георгия.
Чего-то ждала? Плотно сжатые губы приоткрылись и безмолвно шевельнулись. Будто договаривала незаконченную фразу.
Мужчина озадаченно посмотрел на взбодрившуюся собеседницу: «Что понравилось в сказанном? Почти что дурнушкой назвал. Должна бы по-другому отреагировать. Хотя бы обидеться, расстроиться. Нет. Лежит себе, ликует... О-ох... Ненормальная...»