– Значит, по-вашему, – сказал Дигон, подвигая к себе тарелку со спаржей, – прогулка по плацу с короной-лазером была предопределена свыше? Как и завоевание Азии?

– А это на ваше усмотрение, – ответил Гоу и добавил: – Спаржа действительно отменна.

– В таком случае я ставлю новый вопрос на ваше усмотрение, Пол… Вопрос из другой области: что определит будущее министра обороны Гариваса майора Лопеса – предсказание астролога или же месть жрецов?

– Какого рода жрецов вы имеете в виду, Барри?

– Мне любопытны все жрецы, которые входят в поле вашего интереса.

– Чем дальше, тем больше мы, дипломаты, стремимся к тому, чтобы говорить откровенно, Барри. Вы недостаточно четко формулируете вопрос. Вас интересует моя точка зрения на отношения Лопеса с Мигелем Санчесом? Или же вам хочется узнать мое мнение о перспективе нашего присутствия в Гаривасе?

– Меня интересует все. В частности, мне любопытно ваше отношение к активности наших европейских союзников в Гаривасе.

– Кого вы имеете в виду?

– Концерн и банк Леопольдо Грацио.

– Это серьезный вопрос, Барри. Новая информация об активности Грацио в Гаривасе недавно пришла к нам, он ставит на Санчеса, так выгодно западноевропейской тенденции, однако я не думаю, что Грацио добьется успеха: как-никак Гаривас в непосредственной близости от наших границ, а не от европейских, поэтому разумнее ставить на майора Лопеса, армия есть армия, тем более он говорит по-английски, как мы с вами, традиции Вест-Пойнта и все такое прочее…

– Он надежный человек?

– Задайте этот вопрос вашим друзьям из ЦРУ, для меня как дипломата важны тенденции и возможности; они же, парни из Лэнгли, в первую очередь интересуются личностями.

– Не грех бы и вам не разделять тенденцию и личность, – заметил Дигон, – это в конечном счете неразделимо.

– Верно. Однако же работаешь с увлечением, оперируя глыбами теории, а не суматохой практики… Если бы все же я был заинтересован в личности, а не тенденции, я бы занялся и ею.

– Следовательно, вашего брата, то есть всю вашу семью, должна занимать именно личность майора Лопеса, мой дорогой Пол. От того, куда он пойдет, этот загадочный майор, примкнувший к левым военным, зависит успех моего дела, а это значит – дивиденды вашего брата…

Пол Гоу отодвинул тарелку с мягким телячьим мясом (чересчур мягкое, ощущение безвкусицы), аккуратно вытер чуть ли не жестяной – так накрахмалена – салфеткой чувственные крупные губы и ответил:

– Я бы поставил на майора Лопеса. Так, во всяком случае, посоветовал бы поступить брату, если он решит поиграть на бирже.

– А что ему играть на бирже? В Гаривасе есть немного каучука, виды на нефть, серебро, бананы и какао-бобы. На что нам играть с вашим юным братом?

Пол Гоу рассеянно кивнул метрдотелю, поставившему перед ним кофе, и ответил, когда тот отошел:

– По нашим данным, не до конца проверенным, майор Лопес через подставных лиц скупает плантации какао-бобов… Особенно в тех районах, где скрываются люди, которых нынешний режим называет крайне правыми.

– Откуда у этого майора деньги?

– А он рискует, Барри, он взял ссуду на год… Опять-таки не он лично, кто именно и где, я не знаю, но, по слухам, ссуду ему открыл один из наших банков.

– Какой конкретно? – спросил Дигон. – Видимо, это знает ваш посол.

– Барри, я люблю моего брата, который служит вам, и очень хочу, чтобы он получил лишнюю пару сотен тысяч баксов, но я не могу делиться с вами сверхсекретной информацией…

«Красиво поделился, – отметил Дигон, – знает, как продавать себя, молодец, смекалист, надо бы продумать вопрос о том, как заранее пригласить его к нам, если когда-нибудь Шульц уйдет, этот с головой».