В голове крутились мысли, что надо срочно мобилизовать все силы, и попробовать дойти, хотя бы до приемного отделения травмы, оно располагалось ближе всего. Двигаясь отнюдь не семимильными шагами, в перерывах между схватками, через какое время я увидела медбратьев, что курили возле машины скорой помощи, недалеко от приемного отделения. Я попыталась создать максимальный шум, обозначить свое присутствие. И, о чудо, меня заметили. Две пары глаз с недоумением уставились на меня, и лишь тогда, когда во время очередной схватки, я застонала от боли, мужчины бросили сигареты и ринулись ко мне.

– Рожаешь? – спросил один из медбратьев.

– Мммм, – лишь промычала в ответ.

– Игорь, ты мля, капитан-очевидность, – рыкнул второй, подхватывая меня под руку. – Не видишь, уже вся в схватках, похоже, халат мокрый. Воды отошли?

– Угум, – снова смогла издать лишь звук.

– Так, дуй за каталкой в машину, живо, – кивнул, тот, что держал меня, Игорю.

– Потерпи немного, я быстро, – пробормотал медбрат.

На этот раз во время новой схватки у меня была опора, которая заорала вместо меня от боли.

– Игорь, быстрее, ей очень больно, – вопил медбрат. – Она мне сейчас руку оторвет!

И вот, спустя несколько минут меня уже транспортируют к приемному отделению роддома.

– Мамочка, кто такая? – задают мне неожиданный вопрос.

Я ожидала чего угодно, но почему-то не этого. В тот момент я растерялась и забыла фамилию мужа, поэтому назвала свою девичью.

– Кап-кап-Капитонова, – сквозь стоны, выговорила.

– Так, Капитонова, сейчас сделаем КТГ и тебя придет смотреть врач. На вот эспандер, будет очень больно – его сжимай, но не дергайся, а то КТГ плохим будет, а нам нужна ясная картина.

– У меня платные роды, плановое кесарево, – быстро тараторила, пока схватка не пошла.

– Кать, проверь по платникам Капитонову, – кивнула врач медсестре.

– Да нет такой, – спустя пару минут пробормотала Катя.

Доктор сочувственно погладила меня по руке.

– Не грусти мамочка, у нас тут у большинства мужья обещают випы, а на деле…

– Но я… – попробовала спорить.

– Так, лежи тихонько! – шикнула врач. – КТГ пишем, сейчас еще кровь возьмут на анализ. Кать, как будет КТГ, ты Самсонову позови, она у нас дежурит, а я на обед пошла.

После такого долгого КТГ, меня наконец осмотрела врач, сказала, что ребенок в порядке, схватки патологические, раскрытия почти нет, надо стимулировать. Плановое кесарево делать поздно, а экстренное кесарево – совсем крайняя мера, потому что есть вопросы по анализу, плюс гемоглобин упал. Есть вероятность, что во время операции я истеку кровью. Можем умереть обе. С той минуты время словно еще сильнее замедлилось. В общем, меня ждали мучительные часы стимуляции в предродовой палате.

Никогда не думала, что роды – это настолько больно! Новая стойка с капельницей, установка или лежать, или ходить, но ни в коем случае не сидеть. Примерно раз в час ко мне приходил освободившийся врач, проверял раскрытие, которое шло слишком медленно и болезненно. Снова и снова писали КТГ. Только бы малышка продержалась! А силы слишком быстро покидали меня. В тот день я почти ничего не ела, не хотелось, на завтрак взяла банан, на обед пила сок. Всё. Но я даже и не хотела ни пить, ни есть. Однако, видя мое состояние, акушерка принесла мне немного теплой воды с мятой и пару долек шоколада, заставила это употребить немедленно. Стало немного легче. Уже ночью, меня наконец-таки забрали в родильную. Взяли согласие на эпидуральную анестезию, поставили в спину сей обезбол, обновили капельницу, потом ввели катетер, и спустя еще какое-то время мы приступили к потугам.