– Но я не собираюсь выходить за него замуж! Что за мысли у вас такие? Мы с Максимом просто…встречаемся.

– Ну, это мы ещё посмотрим, – усмехнулась бабушка. – Мои карты меня не обманывают.

– А про постель ты верно говоришь, Алексеевна, – комментировала Варя.

– А то! В жизни он может сильный, бесстрашный, любящий и прекрасный добытчик, зато в кровати, как снотворное, от которого хочется не стонать, а храпеть!

– О, господи… Хватит!

– Хороший секс – это отличное здоровье! А женщины не должны отказывать…

– Мама, всё! Они уже идут! Скоро приедем!

Быстро отключив видеозвонок и спрятав телефон в кармане, мама тихонько посмеялась, а вот я, например, очень хотела потерять сознание и очнуться, когда самолет, на котором я окажусь, будет лететь обратно в Москву.

Я и не сомневалась, что в этом году наш величественный дом переплюнет все остальные в тихом и закрытом загородном поселке по количеству украшений, гирлянд и ёлок. Светилось абсолютно всё, даже одинокий сарай расположившийся за стеной дружных пихт, в котором хранились остатки строительных материалов.

– У вас очень красивый дом, – задумчиво сказал Максим, когда мы подъезжали к крыльцу. – Строгий, лаконичный с внушительными пропорциями и четкими фасадами. Чувствуется величественность и дух сурового севера.

– Как красиво ты говоришь, – зарделась мама и подалась вперед. – Над проектом работал архитектор…

– Антеро Киви, – перебил Максим, глянув на нее через плечо. – Известный финский архитектор, который, к несчастью, скончался несколько лет назад в результате схода лавины на севере Италии. Его проекты отличались благородством пропорций и четкостью фасадов. Он буквально создал эстетику новой загородной архитектуры.

Я обомлела. Это было красиво, бесподобно, феерично! И чертовски плохо…

– Ого, – выдохнула мама, глянув на не менее удивленного папу, а потом снова на Максима. – Откуда ты столько знаешь? Я имею в виду не о гибели Антеро Киви, а о его стиле и проектах?

– Он был моим руководителем, когда я писал курсовую работу в университете. Антеро вел курс по архитектуре загородного строительства. Я посещал его, чтобы набрать лишние баллы. Думал, там можно поспать и прийти в себя после веселых выходных, но Антеро заинтересовал меня с первых минут, так что первую курсовую я написал с его помощью и поддержкой.

– Поразительно! – качала головой мама, восхищаясь его словами. – Валера, ну, скажи!

– Я удивлен, – согласился папа, остановив машину у самого крыльца. – Извини за нескромный вопрос, Максим, но почему ты не связал свою жизнь с архитектурой? Или мастеру по созданию ледяных скульптур необходимо получить высшее образование по архитектуре и строительству, чтобы стать специалистом в своем ремесле?

Меня бросило в жар. Я чувствовала, как мои глаза норовили выпасть из орбит, а ладони становились мокрыми. Я и без того после разговора с бабушкой сотню тысяч раз пожалела, что Максим поехал со мной, а теперь вообще не понимала, какая муха меня укусила сделать ему это чудовищное предложение!

– Ия пошутила, – ответил он, глянув на меня с издевательской улыбкой. – И забыла рассказать правду. Я архитектор. Но последние несколько лет отдаю предпочтение семейному бизнесу. А именно управленческой деятельности.

– Пошутила? Ну, даешь, Ия! – с деланной укоризненностью глянула на меня мама. – Я всё это время думала, что Максим занимается ледяными скульптурами! Как неловко вышло…

– Не беспокойтесь. Я уже давно привык к шуткам Ии.

– Что-то новенькое, – оглядела меня мама, а потом снова спросила: – Так ты, Максим, занимаешься семейным бизнесом?