Да уж. Правила… Хотя, с другой стороны, становится понятным одержимость Диара наследником…
Остаток завтрака мы молчали, каждый поглощённый собственными мыслями. Я думала о то, что случилось бы, если бы в Игре выиграл другой бог. Насколько сильно этот факт изменил бы мою жизнь? Почему вообще меня не избавили от приставаний дракона? Вопросы роились в голове, ответы на них никто не предлагал, так что оставалось жить по установленным другими правилам.
Следующие несколько суток прошли однообразно: чувственные ночи, «холодные» дни, безрезультатные попытки Шаринаса расшевелить меня. В общем, ничего нового. Кроме живописи. Дракон выделил комнату неподалеку от спальни, снабдил её всем необходимым для творчества, и в свободное время я рисовала, выплескивая на картины раздражение и усталость. Пейзажи получались не столько мрачными, сколько фантастичными: пятилапые коты, четырехухие кролики, двенадцатиногие пауки… Увидев последнего, изображённого на холсте крупным планом, мой любовник вздрогнул.
- Воображение у тебя, - пробормотал озадаченно мужчина. – Радует, что Силой ты не владеешь. Иначе этот дом не пережил бы разгула твоей фантазии…
- Обычные картины он переносит спокойно, - заметила я, дорисовывая насекомому горевшие красным глаза.
- Обычные – это свежевыкопанный садовник или охранник с клыками? – иронично поинтересовался дракон. – Моя собственная охрана в ту комнату заходить боится.
Я лишь меланхолично пожала плечами. В тот день, когда Шаринас вызвала на подмогу брата, чтобы успокоить разбушевавшиеся «произведения искусства», дом обзавелся некой комнатой-сейфом: войти в нее можно было без проблем, причем любому желающему, выйти же… Если только запертые там картины позволят самоубийце найти обратную дорогу. Услышав о такой радикальной мере спасения слуг от альтернативной живописи, я предложила сжечь холсты. Любовник посмотрел на меня, как на маленького ребёнка, и сообщил, что в этом случае освобождённая Сила разрушит как минимум полдома.
По ночам мне снился Берт: весёлый и довольный жизнью, он во снах рос, играл, был счастлив и улыбался чужим женщинам, я же наблюдала за ним, словно через стеклянную стену и не имела возможности ни докричаться до сына, ни притронуться к нему. Просыпалась я в слезах. Шаринас, прознав о причине моих слёз, разозлился и прошипел под нос что-то вроде: «Женщины! Мозгов у вас нет».
- Ты здесь восемь дней, Вера! Восемь! Какое взросление, какие чужие женщины?! Ты ещё ему невесту подбери и на трон посади, - ворчал дракон, наслаждаясь утренним чаем с блинчиками.
- Трон? – задумчиво спросила я. – Драконий?
Любовник поперхнулся, закашлялся, сверкнул на меня глазами и решительно отставил в сторону тарелку с блинами.
- Я смотрю, тебе скучно? – нехорошо прищурился он. – От скуки дурь всякая в голову лезет? Отлично, я тебя развеселю. Но потом не жалуйся. Собирайся.
- Куда? – уже привычным равнодушным тоном поинтересовалась я.
- К сыну твоему ненаглядному. Заодно муженька бывшего увидишь. Я хотел отправиться в княжество завтра, но раз тебе неймётся…
Забыв о выбранной роли «снежной королевы», я изумлённо посмотрела на Шаринаса.
- Ты серьёзно?
- Вполне, - усмехнулся мужчина, довольный произведенным эффектом. – Я всё ещё являюсь послом от драконов, если ты не забыла. Надеялся провести отпуск спокойно и без особых потрясений. Увы, не получилось. Что ж, будем отыгрываться на аристократии княжества. Что сидишь? Ты хотела к сыну? Собирайся.