У второго парня ранение было сквозное. Пуля прошла на вылет не задев кости. Закончив с раной, наложила повязку, сделала укол.

– Для тебя парень сувенира нет, полетел дальше. Сам дойдешь? Ребята пусть помогут с постелью и на выход все, так и передай.

Пока она мыла инструменты, ставя их кипятить, убирала в операционной и переодевалась, в небе послышался шум вертолета. С момента окончания последней операции прошло чуть меньше часа. Она подошла к палате, приоткрыла дверь – пациенты спали. Закончив запись в журналах, она сделала еще и копии на обычных листах. «Если будут забирать ребят – это им понадобится» – подумала Дарья Андреевна, а в кабинет уже входили в сопровождении фельдшера двое военных. Они поздоровались, представились, но она тут, же забыла, кто есть кто, хотя один из них был как будто знаком.

– Как чувствуют себя Ваши пациенты?

– Спят как младенцы, но не от наркоза, устали. Наркоз был местный, – она протянула журнал. – Вы будете их забирать?

– Да, пойдемте, посмотрим. – Сказал один из них, закончив чтение и возвращая журнал.

Они прошли в палату, разбудили ребят и осмотрели ранение в бок, сняв салфетку.

– Где так научились «штопать»? – спросил прилетевший. Шов, как произведение искусства.

– Отец научил.

– Вы что из династии хирургов? – улыбнулся приезжий.

– Вы угадали и отец, и дед были хирурги Барышевы. Ответила Дарья Андреевна.

– Я был знаком с одними Барышевыми в восьмидесятые, прошел с ними полевую хирургию так сказать на месте.

– Рыжий, ушастый лейтенант, с необычным именем Святослав, а теперь подполковник Гусельников, – сказала Дарья Андреевна, узнав, наконец, приезжего. – Вы меня не узнали? Кабул, лето, Дарья краса – длинная коса.

– Доктор Даша! Точно Даша, мой наставник, учитель! Вы очень изменились, но не внешне. Раньше Вы вели себя, как учитель с учеником, а теперь как профессор. Мол, не так, сделайте лучше. А я давно уже не рыжий, а лысый, только уши так и остались торчать. Поговорить бы, да служба.

– А Вы не хотите взглянуть на наши полевые условия? Для меня это важно.

– Раненных бойцов готовьте к погрузке. Через десять минут взлетаем, – сказал он напарнику. Идемте, посмотрим, что у Вас.

– Смотрите сами, – Даша открыла дверь и включила свет над столом. Он был тусклым и не позволил бы ей сделать то, что она сделала, не будь это днем. На электроплите стоял стерилизатор с кипящими инструментами.

– Прошлый век, какой то. Вам нужен хороший свет и автоклав?

– Это как минимум. Если есть возможность, добавьте все, что посчитаете нужным. Вы все видели сами.

– Спасибо за помощь, я постараюсь все сделать в короткие сроки. Рад был встрече с Вами. Удачи.

Вертолет улетел, увозя раненных бойцов, фельдшер, со своими ребятами оседлав БТР, уехал (но обещал, как Карлсон, вернуться). Новый год отмечали все вместе, свободные от службы. Даше даже удалось позвонить домой и поздравить свою семью. После праздников, все тот же вертолет привез «подарки» для больницы. Здесь был небольшой автоклав, разовый инструмент и костюмы, настенный кварцеватель, три комплекта постельного белья, а самое главное лампы. В коробке от печенья лежала бутылка шампанского, конфеты и мандарины. Короткая записка: «Все это уже списано, можете не волноваться. У нас теперь есть на кого надеяться. Спасибо и с Новым годом».

Следующие три месяца прошли без особой работы. Были порезы, ушибы, вывихи и простуда, но серьезнее фурункула, вскрытия не было. Дарья Андреевна так же один раз в неделю ездила в поселок, где ее ждали обычно два-три пациента. К ее поездкам на блок – посту уже привыкли и машину не останавливали. Сегодня был как раз такой день. Приняв трех пациентов, двое из которых были дети, прыгнувшие с высоты. Один получил сильный ушиб с кровоподтеком, другой – глубокий порез, скорее всего от острых камней. Объяснив, что делать, когда приходить, она собрала свой чемодан и собралась уходить. Ее чуть не сшиб в дверях мужчина.