– Ты что творишь! – сделал ему замечание я, – кидаться на людей, даже не разобравшись во всём? Перед тобой, между прочим, председатель!

Я замахнулся кочергой, от чего мужчина со страхом прикрыл лицо руками. Бить его не хотел, только лишь слегка припугнуть, дабы утихомирить.

– Председатель? – глаза мужика округлились, – Прошу прощения, мне и правда стоило сначала разобраться во всём.

– Впредь ведите себя сдержанней! Так, для начала, меня зовут Александр Александрович! Приятно познакомиться, Николай. Как вас по батюшке? – Кочерга все еще грозно нависала над ним, – Я совсем недавно приехал, а дом мне выдали. Ты уж конечно извини за вторжение, но как меня уверяли, он пустует уже давно. Как это объяснишь?

Николай недовольно покосился в мою сторону и виновато опустил голову, словно не желая рассказывать о случившемся. Вот только выбора особо не было.

– Павлович я, но по имени как-то привычней. Летом считай в одних портках уехал отсюда, а потом золото я мыл на северах, сейчас чай не старое время, из колхоза уйти можно, паспорт есть, – он похлопал ладонью по карману видавших виды брюк, – деньги в руках водились бешеные.

– Что-то не очень ты похож на богача, – со скептицизмом заметил я.

Вид у него и правда был не презентабельный, замызганная куртка из брезента с потрепанными рукавами, из под неё выглядывал грязный свитер, старые брюки и донельзя грязные ботинки с веревками вместо шнурков.

– Да ты, председатель, не смотри на одежду, а дослушай. Я после нового года в Калугу приехал, а там на вокзале с бабой познакомился. Ну и завертелось, сам понимаешь. Крутились-мотались, кабаки, шмотки стерве этой рыжей покупал. Ну и денежки-то тю-тю. А как карман дно показал, так она меня и выперла.

– А с одеждой что? Ты как будто пешком с Калуги добирался. Утра подождать не мог?

– Да я бы дождался, конечно, дык её муж вернулся! Приехал с вахты под ночь прям, Представляешь? Я-то сильный, сам видишь, – я посмотрел на хлипкого мужика, но утвердительно кивнул, чтобы дослушать историю до конца, – Вот только он за топор сразу схватился, а мы с бабой и без того уже так ругались каждый день, что она даже останавливать его не стала! Как попёр на меня, дык пришлось в чём был из её квартиры сматываться, – он тяжело вздохнул, – и что-то мне так противно стало и от неё, и от города этого… что понятно стало, пора до дому до хаты. Ты извини, если что. Вернулся в свой дом, а дверь заперта, дык ещё и внутри кто-то поселился. Немного вспылил, – раскаялся Николай, – спасибо, что приглядел за домом, дальше я сам.

– Дальше ты сам? Извини, конечно, но этот дом выдали мне, – перспектива провести всю ночь на улице меня не радовала, да и к кому пойти я не знал.

– Но он мой! – намертво вцепился мужик.

Конфликт хотелось всё же решить мирным путём. Мы уселись за скрипучий стол, Коля осмотрелся и сказал:– А что мы на сухую сидим? Председатель, может давай того, накатим по маленькой?

– Это ты, Коля, перекати-поле, сегодня здесь, а завтра там. А на мне целый колхоз и две сотни его работников. Какая уж тут водка? Нет, если хочешь, то пожалуйста, но без меня.

– Одну минутку, – оживился мой нечаянный гость и выбежал за дверь.

Через минуту, если не меньше, он снова появился в доме держа в руке сумку, из которой на свет появилась хорошо мне знакомая бутылка столичной, два девяноста пять без стоимости посуды, если мне не изменяет память.

Коля поставил бутылку на стол и огляделся. Недовольно хмыкнув он снова убежал на улицу и вскоре нарисовался с трехлитровой банкой квашеной капусты.