– Или вы их не замечали, – внезапно сказала профессор Ван. – Одно дело, когда вы стараетесь развить цивилизации и пристально их контролируете. Это ведь требует чудовищной вычислительной мощи и огромной базы данных! А если незаметно подкрадываться к планете, которая уже обладает потенциалом для самоуничтожения, и проводить крошечное вмешательство? Один-единственный правитель вдруг обнаруживает черты психопата – и нажимает на красную кнопку! Как вы отследите тот момент, что в глубоком детстве его, к примеру, слишком сильно наказали и он возненавидел весь мир? Или слишком избаловали, и он решил, что ему все дозволено?

– Никак, – признала Прима. – Когда мы видим случившуюся беду, мы ищем ее корни. Если получается найти – изменяем произошедшее. Но к войне или катастрофе ведут миллиарды дорог. Мы не можем запомнить и зафиксировать все детали реальности, для этого нужно иметь запасную Вселенную.

– То есть вы обнаружили, что существует как минимум один корабль, – вступил в разговор Двести шесть – пять, – который без колебаний уничтожил разумный мир, а потом попытался изменить реальность! И, ценой огромных усилий и жертв, стерев этот корабль, – успокоились? Как будто корабли не имеют обыкновения прилетать с планет!

– Мы даже не знаем, является ли корабль Стирателей кораблем! – ответила Прима. – Возможно, это некая форма разумной межзвездной жизни. В любом случае – что мы могли сделать? Прекратить попытки помочь иным видам? Мы оплакали своих друзей и продолжили работу. Но мы следили за космосом. Мы посылали зонды во все стороны. Мы готовились. И когда катастрофы на планетах приняли аномальный характер – немедленно отреагировали.

– То есть та цепочка конфликтов, которая нас сюда привела, и вас насторожила. Она может быть вызвана еще одним кораблем Стирателей? – спросил Валентин.

– Крайне маловероятно. Но возможно.

Матиас вежливо кашлянул, привстал и спросил:

– А что же вы нам мозги пудрили в своей прошлой ипостаси, Прима? К чему эти рассуждения о туземцах, создавших машину времени и прочий вздор?

– У нас и сейчас нет никаких доказательств, – сказала Прима. – Новый корабль Стирателей был лишь версией.

– Но что-то же вас теперь смущает? – сказал Матиас. – А? Вы упорно твердите, что цивилизации убивают себя в силу всякого рода психологических причин. Но теперь вдруг рассказываете нам свои тайны. Что стряслось?

– Соргос, – ответила Прима. – Ваши действия оттянули войну, но она все-таки произошла.

– Да твою ж мать! – воскликнул Матиас, взмахнул рукой и сел. Он был по-настоящему расстроен.

– Более того, возможно, что война началась из-за вмешательства третьей силы. Впервые наш зонд зафиксировал реальное воздействие – удар ядерной боеголовки из пустого сектора космоса.

– Данные точны? – нахмурился Горчаков.

– Не абсолютно, – признала Прима. – Возможно, что зонд пропустил пуск ракеты с территории соседнего государства и зафиксировал боеголовку лишь в момент включения двигателей. Но подобное оружие, с активным наведением и развитой технологией невидимости, для Соргоса слишком технологично.

– Что было дальше?

– Мы не знаем. Зонд сразу же ушел из этой точки пространства и вернулся на Ракс – таков стандартный порядок. Возможно, что первый удар нанес корабль Стирателей. Допустим, что вначале он провел коррекцию реальности, которая должна была привести к войне. Но ваше вмешательство ее предотвратило. Тогда корабль использовал более грубый метод. Можно предположить и появление корабля другого разумного вида, пользующегося прямыми технологиями воздействия. Нельзя до конца отрицать и прорывные технологии одной из сторон конфликта на Соргосе.