Доктор выдал по два стандарта таблеток и Уиллу, и Майе. Следующую попытку интеграции назначили через день — у препарата был накопительный эффект.

После беседы с Пальме пришлось идти на обед вместе, Уилл не знал, как ему вести себя с Майей, которая теперь вообще не встречалась с ним взглядом и не заговаривала.

— Прости, я сам не ожидал, что так отреагирую, — начал Уилл, считая, что обязан извиниться.
— Ничего страшного, — пожала плечами Майя, но так и не посмотрела на него. — Пальме сказал, что всякое бывает. Потому в пилоты юнитов и стараются не брать первый ранг. По возможности, конечно.
— Я до этого даже не знал, что умею применять силовые приёмы, — Уилл вновь оправдывался. — Не учился этому. Родители не настаивали, а я не хотел.
— Правда? Они у тебя разве не псионики? — На него смотрели серо-зелёные глаза, белки которых испещряла сетка лопнувших капилляров.
— Нет, обычные люди. А у тебя?
— Мама чтец, а папа — программер, — ответила Майя.
— А ты получилась эмпатом?
— Ага. Это всё части единого целого, знаешь.
— Нет, если честно, не интересовался, — Уилл разглядывал её и начинал осознавать, насколько разные у них стартовые условия. — Как родители отнеслись к мобилизации?
— Папы уже четыре года как нет, — Майя вновь опустила глаза. — А мама сказала, что я должна сделать всё, чтобы помочь. Как когда-то мои родители боролись против Консорциума. Каждый со своей стороны.
— Ничего себе, — удивился Уилл. — Твои родители причастны к созданию истории?
— Да, можно и так сказать, — поёжилась, словно ей было холодно, Майя. — Не будь повстанцев и их единомышленников, тебе, скорее всего, пришлось бы обучаться блокам и приёмам, равно как и попрощаться со своей семьей.
— А почему ты захотела стать педиатром?
— Наверное, по той же причине, что ты захотел стать пилотом? — вернула вопрос Майя. — Но, в отличие от тебя, война не оставила мне выбора. Как, впрочем, сейчас всем нам.

Она встала, быстро отнесла свой поднос и пошагала к выходу с прямой спиной. Уилл не понял, что именно он сказал обидного. А может, Майе просто нужно было побыть в одиночестве. Прогулки по базе надоели за вчера, Уилл отправился в ангар. «Лиса» стояла там безмолвно, но, как только он приблизился, моментально включилась подсветка и выдвинулся трап.

— Привет… Лис!
— Привет, Странник, — поздоровался корабль. — Как Капля себя чувствует?
— Лучше, — усмехнулся Уилл: видимо, Лису новый пилот пришёлся к душе.
— Я чувствовал, что ей было нормально, но утром Капле стало плохо.
— Ты чувствуешь её на расстоянии? — Уилл удивился.
— Она очень сильная. Я не специально. Ей сейчас плохо.
— Может, от таблеток? — предположил Уилл.
— Каких?
— Пальме нам дал мелитики.
— Я чувствую, что ты стал слабее, Странник, но Каплю я ощущаю, как и прежде. Сможешь ей помочь?
— Знал бы как — помог бы.

Уилл и правда понятия не имел, что делать с Майей и почему ей, по словам Лиса, сейчас плохо. Но всё-таки пошёл в жилые блоки, чтобы обнаружить, что Майя заперлась в своей спальне. «Не больно-то и надо было», — подумал Уилл про себя и решил принять душ.

Утром они столкнулись в ванной — Пальме сообщил, что интеграция переносится на час раньше. На Майе были форменные штаны и нательная майка, она затравленно глянула на Уилла, быстро прополоскала рот от зубной пасты и, ухватив полотенце, вышла.

Почему Майя избегала его? Что случилось с момента их разговора? Или проблема возникла раньше, если верить Лису, который чувствует своего второго пилота лучше, чем первого.

Уилл старался больше не злиться, для этого и не было причин — Майя почти всё время молчала или отвечала односложно. Не только Уиллу и Пальме, но и Лису, которого, казалось, очень беспокоило её состояние.