Зажмуриваюсь и уговариваю себя представить, что все это происходит только в моем страшном сне, а не в действительности.

— Пожалуйста, Марат… - Мне не унять дрожь в голосе. – Мне нужно… несколько дней, чтобы привыкнуть к вам.

Он кладет одну ладонь мне на затылок, надавливает.

Второй до боли сдавливает щеки, чтобы мой рот распахнулся сам собой как у рыбины.

— Я давал тебе тридцать минут, Анфиса. Не моя проблема, если ты просрала это время.

[1] Телегония — теория о том, что секс с любым партнёром не проходит бесследно для женщины, а его признаки (партнёра, не секса) в будущем могут отразиться на внешности или интеллекте детей, рождённых от совершенно другого человека

9. Глава девятая: Анфиса

Глава девятая: Анфиса

Я никогда не любила просыпаться.

Сколько себя помню, мои сны были гораздо приятнее реальности. Там я была красивой, свободной и независимой, имела право голоса и была сама вольна выбирать свою судьбу. А потом приходило утро, и от всего этого оставались только призрачные иллюзии, вытекающие сквозь пальцы, словно песок.

Но сегодняшнее пробуждение хорошо хотя бы тем, что я лежу совершенно одна в огромной постели.

Ни единого намека на то, что Марат провел здесь ночь.

И на этом хорошие новости заканчиваются.

Он не дал мне времени. Просто заставил сделать то, что ему нужно, а потом бросил животом на кровать и последнее, что я помню прежде чем боль разрезала мою жизнь на до и после – хриплый приказ: «Кричи, сука, мне так приятнее…»

Я хотела молчать назло, но моего самообладания хватило ровно на несколько секунд.

А потом…

Я медленно натягиваю одеяло на голову и погружаюсь в темноту.

«Надеюсь, ублюдок, я кричала достаточно громко…»

Хочется поспать еще, но дверь комнаты без стука открывается и на пороге появляется женщина средних лет в черном костюме и белой рубашке с пуговицами на мужскую сторону. Вслед за ней входят еще двое – в серых форменных платьях и передниках.

Они только и ждут ее кивка, чтобы броситься наводить порядки: расшторивать окна, впуская в спальню яркий солнечный свет, подбирать брошенные не полу вещи Марата.

Женщина становится прямо передо мной, долго смотрит, как будто чего-то ждет, потом поджимает губы и голосом ученого страуса представляется:

— Меня зовут Агата Эдуардовна. Я управляющая в этом доме.

Приподнимаюсь на локтях, следя за тем, чтобы одеяло было крепко зажато под подмышками. Марат… Он просто уничтожил меня, и я выключилась до того, как подумала о пижаме.

— Я – Анфиса, - называю свое имя и стараюсь, насколько могу, приветливо улыбнуться. – Рада знакомству, Агата Эдуардовна.

Она не трудится ответить взаимностью.

— Хозяин отдал распоряжения. Вам нужно одеться и спустится к завтраку. А потом я покажу вам дом и расскажу, как здесь все устроено.

Хозяин? Отдал распоряжения?

Пока я спала мы тут что, вернулись в дремучее средневековье?

Наверное, я слишком долго перевариваю услышанное, потому что Управляющая выразительно покашливает, привлекая внимание и напоминая о своем присутствии. Когда кое-как заворачиваюсь в одеяло, чтобы выбраться из кровати, поднять с пола халат и пройти мимо женщины в ванну, она смотрит на меня взглядом надзирателя, пришедшего отвести приговоренного на его последний ужин.

Только у меня это завтрак.

Я еле-еле переставляю ноги.

Тянущая боль внизу живота заставляет то и дело привстать на цыпочки, хоть это ни разу не помогает. На ум всплывает сказка про Русалочку, которая получила пару ног взамен за вечное страдание чувствовать под пятками острые ножи. Наверное, мои ноги сейчас точно так же кровоточат, как и ее, только этого никто не видит.