– Никто не делает из тебя идиотку. Что ты такое говоришь? Я просто не хочу, чтобы моя жена в психушке оказалась, – он взял меня за подбородок и заглянул в глаза. В его открытом взгляде читалось такое участие и сочувствие, что я засомневалась в своих выводах.

"А вдруг всему есть другое объяснение, а мои воспоминания не что иное, как бред? Реакция на стресс? Ведь невозможно, чтобы человек мог так искусно лгать…", – терзалась сомнениями я.

– Пойдём, Анжелика там одна в кухне. Залезет куда-нибудь… – протянул он мне руку, чтобы помочь подняться.

– Так что же ты её одну оставил? У нас, кажется, няня проживает в доме. Или она уже не няня? – не удержалась я, и тут же прикусила свой длинный язык.

– Я постучал к Белле, хотел попросить, чтобы присмотрела за Анжелой, но она не открыла, и через дверь сказала, что ночью наша дочь спать не дала, плакала… В итоге она не выспалась. Сказала, что голова теперь разболелась из-за этого и умоляла сегодня её не беспокоить, – спокойно пояснил Андрей, продолжая протягивать мне руку. Я отметила, что последний мой вопрос он оставил без внимания.

"Ну что тут скажешь? Всё логично, – задумалась я. Только вот, кулон на шее дочери и бутылка на полу в комнате Беллы не давали мне покоя. Да и Анжела сказала, что няня с ней не осталась ночью. Не могло же ей тоже всё присниться…

И кулон.

Он же как-то оказался у Анжелики", – гоняла я по кругу одни и те же мысли, пытаясь понять, где здесь правда.

– Андрей, я передумала, мы не пойдём гулять, – предупредила я его, приняв, наконец, решение.

– Как скажешь! – тут же согласился он со мной. – Давай закажем еду на дом и посмотрим какой-нибудь фильм?

– Нет, ты меня не понял, – я встала, проигнорировав его протянутую руку. – Я хочу прогуляться с Анжелой одна.

– Почему одна? – посмотрел он на меня с искренним недоумением.

– Просто хочу побыть одна, – проговорила я твёрдо, направляясь к дому.

– Я понимаю твоё состояние, – задумчиво проговорил Андрей, беря меня за руку. – Но Анжелике уже пора поспать, она рано встала, в отличие от тебя. Хочешь прогуляться – иди, я её уложу.

"Невероятно, – пыталась собраться с мыслями я. – Походу у меня паранойя. По идее, о таком муже любая женщина бы мечтала, а я даю волю фантазии. А что, если он действительно не при чём? Надо узнать, был он в командировке или нет", – осенило вдруг меня.

– Спасибо, Андрей! Съезжу тогда в Нижний. Хочу у папы на квартире побывать, забрать там кое-какие свои вещи… Анжелику действительно не стоит с собой тащить в это время.

– А ты в Нижний на чём поедешь? – удивился он. – Я же твою Tойоту на станцию техобслуживания позавчера отогнал и ещё не забирал.

– Так, на твоём Фольксвагене, – я покосилась на него, но и теперь его лицо оставалось непроницаемым.

– Хорошо, бери мою машину. Только аккуратно, всё-таки он в управлении отличается от твоей Тойоты, – пожал плечами он. – Ты когда поедешь? После обеда?

– Какой ещё обед, – усмехнулась я. – Я в обед встала… Сейчас и поеду.

Зашла в дом, чтобы забрать сумку и поцеловать Анжелику. Та среди игрушек на ковре самозабвенно раскручивала музыкальную юлу.

– Доча, маме надо съездить по делам, а ты ложись поспи. Папа тебя уложит… Хорошо?

– Неть, – надула та губки, помотав головкой. – Не хоцю спать.

– Анжелушка, не упрямься, – обняла я дочь. – Ты полежишь, а папа книжечку тебе почитает. Потом я приеду и привезу мороженое.

– С олесками? – в коричневых глазах малышки заплясали огоньки.

– С орешками, – я нажала как на кнопку, ей на кончик носа. – Только пообещай, что сейчас пойдёшь спать.