- Я пока что сам огорошенный информацией.

- Какой?

- Разной, Рит. Но первый вопрос такой, ты знала, что Вера не может иметь детей после той операции с нашим сыном?

- Боже… Ты серьезно? – она садится на свое место и прикрывает рот рукой, смотря на меня глазами полными слез. – Я надеялась, что диагноз ошибочный.

- В смысле? Ты знала?

- Не сразу. Мне сказали потом. Даже в документах не сразу отметили этот факт как видишь. Я же тебе тогда приносила, помнишь фотки ее карточки? – киваю, потому что на этом и была основана моя уверенность что с ней все в порядке, если так вообще можно назвать, то состояние. - Но я поняла из разговора, что может все возможно в итоге будет. Я даже подумать не могла… Боже мой, бедная Вера. А ты как узнал?

- Разговаривал с ней.

- Когда? Где? Тут?

- Да. Она в аварию попала, а я оформлял ей страховку. Вот и позвонили как мужу.

- В смысле? Почему тебе?

- Исправление не внес в документы. Забыл.

- Ясно. Она в порядке? Сильно пострадала?

- Не очень. Сотрясение и ушиб шеи.

- Ничего себе. Сотряс может такие проблемы доставить, что и не знаешь.

- Ну я о том, что это авария и последствия могли быть еще хуже.

- Ладно, я поняла. И вы с ней поговорили?

- О многом успели. Теперь вот думаю наведаться в ту больницу. Что если они еще о чем-то не сообщили?

- Я даже не знаю. О чем они еще могли не сообщить? Ну ты тоже подумай. Мы же врачи, можем не сразу поставить диагноз правильный. Поэтому пациенты ходят в разные клиники, сдают анализа по несколько раз. Думаешь, Вера не пошла и не узнала нигде больше, не проверялась больше?

- Плевать. Мне сразу там все не понравилось. Сначала молчали, потом сказали, что все в норме. А в итоге что?

- А они так и выдали тебе все. Я ж объясняла какова политика…

- Да плевать, Рита, - поднимаю голос неосознанно. - А если… если они могли не спасти его не потому, что не было шансов? Что если они просто совершили ошибку? – от этой допустимой мысли и злоба взяла и дикое сожаление.

- Глеб, стоп, - вскакивает вновь на ноги и подходит ко мне. – Ты сейчас ищешь не то и не там. Ты хочешь верить в то, чего нет. Ну чего ты добьешься сейчас? Чего? Судебного разбирательства? Вновь вскроешь раны Веры?

- Почему?

- Потому что она мать. Ты дашь ей надежду какую-то ради чего? Чтобы она услышала тоже самое? Глеб — это жестоко.

- Рита… ты что не понимаешь?

- Понимаю. Потому что я хирург. И поверь, воскрешать то, что не воскресить тяжело и больно. Верить в то, что невозможно еще больней.

- Ты думаешь, что не было там ошибки?

- Нет. Вера слишком долго лежала без сознания… потеряла крови много. Пойми, не было там шансов. Как бы ужасно это не звучало. Как бы я не хотела, чтобы было иначе, но его не вернешь.

Опустил голову на свои руки, уперевшись локтями на свои ноги.

- А я как дебил сказал, что если она родила пару детей, то я рад за нее. Ты бы видела ее.

- Да уж, представляю. Так она здесь в городе? Переехала?

- Да, с мужем вместе.

- Ясно.

Разговор сходит на нет и в итоге я иду как обещал к Анжелике. Немного провожу с ней времени.

Она показывает какую-то энциклопедию животных. Что-то с большим интересом рассказывает, смеется.

Я ведь так и не узнал у Риты, кто в итоге стал отцом мелкой. И она молчит, правда не знаю, чего боится, не убивать же мне его. Тем более такая клевая племянница родилась.

Уезжаю к себе домой и как по какому-то закону жанра мне звонит Лада, будто каждый раз у нее стоит датчик передвижения по моей квартире и ей приходит уведомление.

- Алло.

- Привет, Глебушка. А ты чем занят?

- Приехал домой и надеюсь отдохнуть.