Переодевшись в пижаму и просушив волосы полотенцем, насколько это было возможным, иду к сыну, чтобы пожелать ему спокойной ночи. Глеб не сидит привычно за своим компьютером: он смотрит в окно и с тоской думает о чём-то.

— Мам, я не слышал, как ты вошла, — вздрагивает сын, когда кладу ладонь ему на плечо.

Только сейчас замечаю, как же сильно Глеб похож на своего отца. На родного отца. У него такие же черты лица, как и у Макара… Глаза… Смотрю в них, а словно сейчас передо мной оказывается бывший. Впрочем, Макар вряд ли создаст нам с Глебом проблемы: сам же предложил деньги на аборт, когда узнал, что я беременна.

— Сынок, ложись спать. Тебе ведь завтра снова на тренировку.

— Нет. Завтра мы отдыхаем, поэтому я высплюсь, не переживай. Вы с папой помирились?

— Малыш, всё не так просто, как может показаться. Мы с папой…

— Вы не должны ругаться. Папа тебя очень любит и старается всё делать для тебя. Неужели ты не замечаешь? Можно я побуду один?

— Малыш, всё будет хорошо. — Единственное, что говорю я, целую сына в макушку и после желаю ему доброй ночи, покидая комнату.

Нет!.. Я не могу сейчас, накануне соревнований, раскрыть ему правду на лживое поведение отца. Мне нужно продержаться ещё немного, а потом я поговорю с Глебом, как с взрослым человеком, и объясню, что папа уже давно не принадлежит нам. Не знаю, стоит ли приплетать сюда правду, что Саша — не биологический отец Глеба? В столь нежном возрасте подобная истина ранит сына.

С тяжёлым сердцем возвращаюсь в комнату, гашу свет и ложусь, не желая дожидаться мужа. Вот только он возвращается из душа быстро. Саша ложится рядом со мной и обнимает.

— Саш, пожалуйста, давай обойдёмся без этого всего. Ладно? У меня кошки на душе скребутся, как ты не поймёшь?

Муж сжимает шёлковую ткань майки пальцами, скребя ими по животу. Стальной кулак пугает меня, и я даже пошевелиться боюсь. Саша склоняется к моему уху, прихватывает мочку губами, спускается к шее, оставляя влажную дорожку на коже. В другой ситуации меня бы завели эти действия, а сейчас хочется провалиться, исчезнуть, забыть, что всё это вообще случилось. Муж прижимается, заставляя меня почувствовать его возбуждение. Нет!.. Он ведь не попытается насильно склонить меня к близости? Боюсь сказать что-то против, на душе мерзко, а Саша возвращается к моему уху и шепчет:

— Это всё из-за него? Скажи честно, Света? Из-за Макара? Только не строй из себя невинную овечку. Я видел, как он лайкнул твои фото в соцсети!..

Всё-таки моё состояние достигает точки апогея. Вырываюсь из объятий мужа и подскакиваю с кровати. Я зло смотрю на Сашу, хоть в свете уличного фонаря могу разглядеть только очертания его силуэта.

— Тебе не надоело искать то, чего нет на самом деле? Какие лайки? Я сто лет не заходила в соцсети, Саша! И при чём тут Макар? Я о нём ничего не слышала до твоей проклятой встречи с партнёром, на которую ты сам меня притащил! Я не искала встреч с Макаром!.. И мне плевать на него, честное слово… — Нет! Не плевать, но всё, что было с мужчиной осталось в прошлом, прибитое его предложением перевести мне деньги на аборт. — Ты разгляди уже, наконец, бревно в своём глазу! Настругал ребёнка любовнице, назвал их недоразумением и тебе даже на них плевать. А что будет, когда дочь подрастёт и начнёт задавать неудобные вопросы? Ты вообще думал об этом? Нет! Конечно, нет… Потому что тебе плевать на всех вокруг себя. А я так не могу, Саша… Не могу! Я представляю, что ты спал с другой, и меня выворачивает. Я не умею притворяться, уж прости за прямоту.