— Какое уважение? Она убила своего отца!

Так, эта ваза выглядит весомой. Боже упаси мне за нее схватиться.

— Мы ведь с вами это уже обсудили. Аэлита бы никогда не сделала того, в чем вы ее обвиняете. Ее и саму обманули, неужели вы этого не понимаете?

— Что? — срывается с моих губ. Он знает?

— Откуда ты… ? — тяну я и тут же соображаю. — Ну, конечно, ты рассказала!

— Еще как рассказала! Какая же ты дрянь!

— Хватит! — злюсь, делаю шаг вперед, задевая ту самую вазу.

Она слетает на пол и разбивается в дребезги, но легче мне не становится.

— Истеричка, — вякает Лариса, схватившись за сердце на секунду и тут же строит гримасы. — Давай, разбей здесь все, чтобы ничего уже не осталось!

Вот же….

— Лариса, прекращайте! — требует Рома, но его голос заглушает дверной звонок.

В холле тут же появляется дворецкий, что кивнув нам, спешит открыть.

— Прибыл нотариус, — сообщает он, и Лариса, напрочь забывая обо мне, спешит пригладить прическу и велит выпустить.

— Вы пришли огласить завещание? — с порога накидывается с жадным огнём в глазах на седовласого мужчину.

Завещание…. Папа его написал?

19. Глава 19. Завещание

Закаленный и не таким людским поведением, мужчина средних лет спокойно кивает в знак приветствия.

— Добрый день. Я пришел огласить последнюю волю покойного, — изменяя Ларису холодным взглядом он так же по-деловому холодно интересуется. — Дочь вашего супруга здесь? Зачитать завещание могу лишь при полном составе лиц.

— Здесь, — брякает Лариса, кидая в мою сторону раздраженный взгляд, а затем нетерпеливо смотрит на нотариуса, как голодная собака на кость.

Поджимаю губы, разочарованно покачивая головой. Я никогда не смогу понять эту безграничную меркантильность Ларисы.

Как можно думать о деньгах, бизнесе, когда теряешь близкого человека?

Наверное, отец был прав, когда говорил, что я не создана для большого бизнеса, ведь не умею менять маски и оставаться безмятежной, когда вокруг все летит к чертям.

— Мне потребуется кабинет для приватной беседы. Этот молодой человек, простите не знаю вашего имени, представляет чьи-то интересы? Он пойдет с нами? — интересуется нотариус.

— Исключительно свои. Физиологические. Он не с нами, — отвечает мачеха, давая понять Роману, что в этом разговоре он лишний.

— Лариса! — шиплю я, но Роман кивает мол, не заводись. Не обращай на эту дуру внимания.

Всегда завидовала этой его способности так легко слать идиотов далеко и надолго. Вот и бы и мне этому научиться.

— Я буду ждать тебя здесь, — говорит Яров, и теперь уже я киваю, выражая признательность.

Нам не помешает поговорить и все прояснить, учитывая что Лариса могла наврать ему с три короба. Боже, даже думат не хочу, что она наплела.

Но Рома не идиот, чтобы поверить ей. Он мой друг детва. И все же разговор не помешает.

Едва войдя в кабинет отца, сердце болезненно сжимается. Пустое место во главе стола бьет по психике. Похоже успокоительные станут моими спутниками на ближайшее время, если я продолжу так остро реагировать на все.

Надо успокоится

Нотариус располагается с одной стороны т-образного стола, а мы с мачехой садимся напротив.

Вскрыв запечатанный конверт мужчина приступает к оглашению завещания.

А когда заканчивает, мы с Ларисой еще минуты две сидим молча, переосмысляя слова нотариуса и все еще не веря услышанному.

Первой в себя приходит Лариса и сразу идет в атаку на бедного мужчину.

— Вы уверены, что прочитали все? Может что-то упустили?

На молчание нотариуса, выполнившего свое предназначение, мачеха реагирует болезненно.

— Он не мог оставить мне дом и двести тысяч ежемесячного содержания! — возмущается она, уже совершенно не заботясь об образе элегантной хозяйки дома. — Мой супруг знал, что этого для меня мало!