Замуж позвал. Дал свить семейное гнездышко. А потом дал два года делать ему в нем красиво. А как только ему перестало быть все это нужно, просто взял и выбросил меня, как использованную вещь.

Как тряпку.

А ведь мог бы поступить со мной, с женщиной, с которой два года делил дом и постель, от которой видел только хорошее, по-человечески. Сказать правду. Так мол и так, хочу сойтись с бывшей, прости что так вышло. Да, для меня это тоже было бы адски больно, но не так мерзко и унизительно, как все то, что Слава сделал сейчас. Изменял долгое время. Окончательно растоптал словами, оскорблениями.

Тогда все было бы иначе. Но не теперь.

Черта с два я тихонечко уберусь с его дороги! Черта с два снова сделаю так, как он сказал. Хочет раздел совместно нажитого? Точнее нет, не так. Хочет снова использовать меня, небрежно бросив жалкую подачку в виде оставшейся суммы долга?

Обломится.

Все будет происходить по закону.

Вот только в этих самых законах я ни черта не смыслю. И к папе с его связями не пойду. И нет, дело не в прикрепленном ко мне этой стервой статусе “папиной дочки, которая сама по себе никто и звать никак”. Вообще плевать, что слава и Инесса думают обо мне. Но в том, что разобраться со Славой я действительно хочу сама. На самом деле хочу.

Наказать его хочу.

А еще поставить жирную точку…

Взгляд упал на обручальные кольца на моем безымянном пальце. Я их так и не сняла… Как-то…

Стянув их с пальца, распахнула окно и замахнулась. Конечно же, не видела, как они летели, но это не изменило нереального облегчения от этого и от принятого решения, которое утопило с головой. А еще я почувствовала, что смертельно устала. Еле до кровати доползла и сразу, как легла, вырубилась мертвым сном, а утром чудом услышала включившийся будильник.

Проснулась зверски голодной. А в холодильнике мышь повесилась. А мне нужно на работу… Что ж, ладно. Поем в закусочной возле клиники. Быстренько приняв душ, стала краситься. У меня синяки под глазами и об скулы можно порезаться, потому без макияжа нельзя. Зато впервые за эти долгие, как вечность, дни, глаза эти больше не как у побитой собаки. Да, на их дне тьма грусти, но они снова горят.

Потому, что у меня теперь есть цель. И имя ей даже не месть и не наказание по факту. А просто справедливость.

Собравшись, я добралась до клиники. Поставила машину и бегом в закусочную. Она милосердно работает с семи утра. В ней готовят вкуснейший кофе и блинчики с различными начинками.

Я заказала себе латте и блинчик с шоколадом и бананом. Слишком много углеводов, ну и ладно. За фигуру, мягко говоря, переживать не приходится, а один резкий скачок инсулина мой организм переживет.

Впервые за эти недели у меня был аппетит. Сладость таяла на языке, мягкая горчинка кофе сплеталась с ней в такой восхитительный вкус, что я чуть ли не мурлыкала от удовольствия. Не наевшись одним блином заказала еще.

М-м-м…. Нереально вкусно. Просто замечательно. И день сегодня тоже просто замечательный. По-летнему теплый, солнечный.

Рабочий день пролетел вихрем, а весь вечер я просматривала сайты адвокатских контор. Читала отзывы, сравнивала, выбирала. У Славы адвокат будет матерый. Мне тоже нужен такой. Да, денег у меня не столько, сколько у него, но кое-что имеется. Кроме того, в случае успеха у меня будет кругленькая сумма за половину квартиры. Там хватит и на новую поскромнее, и на долг родителям, и на адвоката.

В понедельник у меня было мало пациентов, а потому к обеду я уже освободилась. И сразу же поехала по адресу выбранной конторы.