– Беременность подтвердилась и, я совершенно растеряна. Не знаю как поступить, – мне внезапно вдруг так себя жалко стало. То ли от чрезмерного проявления заботы в голосах коллег, то ли от накопившегося и так и не высказанного наружу стресса, я беззвучно расплакалась.

– Аля, деточка, – Лидия Витальевна, подсаживается ко мне ближе ласково обнимает за плечи. – Ну, что, совсем тяжко?

Киваю головой. А у самой изо рта ни звука не выскакивает.

Я не хочу плакать вслух. Не хочу, чтобы Костик пугался.

– И куда ты собралась тогда?

– Домой, – натужным от сдерживаемого рыдания голосом отвечаю.

– Домой – это понятно, но без денег?!
– Владик мне деньги будет давать.

– Владик… Только и разговоров о твоем Владике много, а на деле что? Вечно в командировках. Вот не верю я, Аля, что он в командировки ездит так часто, лишь из-за денег. Не верю. Вторая женщина у него есть. Хоть убей, но вот чувство есть у меня такое…

С запалом произносит бухгалтер и думает наверное, что это ее открытие облегчило мне жизнь, но она ошиблась. Мне и без того было горько от того, что Владик уехал, а после ее слов, так и вообще, хотелось броситься бежать на вокзал, чтобы успеть купить билет и полететь вслед за мужем.

– Лидь Витальна, ну что вы говорите такое?! Але и так плохо, а вы еще ситуацию нагнетаете.

– Нет-нет, – успокаиваю Олю, так как слова девушки были чересчер дерзкими, а Лидия Витальевна все же была нашим начальником. – Да я и сама об этом задумываюсь в последнее время если честно. Боюсь просто себе признаться. Не хочу рушить тот хрупкие домик который возведен вокруг нас за эти годы. Ведь если дом рухнет, я потеряю все. А я не хочу. Боюсь остаться одна.

– Алька. Глупышка ты еще совсем, – выпускает меня из объятий Лидия Витальевна поднимается на ноги. – Толку-то жить в иллюзии? Рано или поздно будет прорыв. И поверь мне на слово, моя дорогая Аля, лучше первый шаг сделать самой, нежели дождаться того, что тебя бросят.

– Я знаю-знаю, все умом понимаю. Но сердце, оно как будто с ума сходит, как только представлю, что придется с мужем разводиться.

– А не надо представлять, Аль, – Оля отталкивается от стола и отъезжает за свой стол. – Мужа тебе нужно на чистую воду вывести, и только потом подумать о беременности. Не дай Бог, бросит. И что ты будешь делать одна с двумя детьми?

– Я не знаю, – пожимая плечами признаюсь девушкам. – Может… уеду.

– И куда же вы собрались, Альбина Викторовна?

Низким басом прокатился по кабинету голос нашего директора Озимкова Романа Александровича.

От неожиданности, а больше от страха мы как один вскочили на ноги вытянулись по струнке. Да, безусловно, Роман Александрович, был замечательным человеком: добрым, отзывчивым, понимающим, но халатности во время рабочего времени он не любил. Все должно быть четко и по графику.

– Здравствуйте, шеф. Извините, за непринужденную обстановку, но Альбине Викторовне, – начала оправдательную речь Лидия Витальевна, – необходимо была моральная поддержка.

– Для этого есть законные пятнадцать минут перекура, – сухо заметил директор. – Альбина Викторовна – это ваш ребенок?

Кивает на Костика, как будто на лишнюю деталь в этом кабинете директор, сурово смотрит на меня.

– Да, извините, Роман Александрович, мы зашли на минутку. Сейчас уходим.

Я взвилась на месте, торопливо подошла к сыну. Взяла его за руку. И тут же направилась к стеклянным дверям…

– Зайдите ко мне, Альбина Викторовна. Если у вас возникли проблемы, может просто стоит их нормально обсудить?

Сглотнула застрявший в горле сухой комок.