- Как скажете, босс, - склоняю голову набок и исследую темно-синий строгий костюм, контрастирующий со стандартной белизной рубашки. – Только будет небольшое правило для вас.

- Правило? – иронично поднимает бровь и крепко сцепляет наши ладони за моей спиной. – Наглеешь на глазах, малыш.

- Я? – наигранно удивляюсь. – Вам показалось, Арсений Рудольфович.

Он пристально вглядывается в мои глаза, убирает руку и нежно отводит прядь волос, которую ветер отбросил на захмелевшее от ласковых слов лицо.

- Озвучь своё условие, мой юный недоюрист, - произносит тихо.

Давлю смешок и торжественно выговариваю:

- Это будет «правило небелой рубашки».

- Ого, - многозначительно цокает.

- Да, - легко пожимаю плечами.

- А что не так с белым цветом? – спрашивает непонимающе.

Очень мило опускает светло-синие глаза на свой деловой наряд. Наверное, впервые за всё время вижу что-то похожее на неуверенность в лице своего всегда организованного босса.

- С ним все так, но мы же собираемся отдыхать. Поэтому вы тоже переоденетесь, - замечаю, сдавливая мужскую ладонь.

Довольно скоро доезжаем до квартиры Долинского и обедаем вчерашним ужином. До сих пор не понимаю, как я смогла так быстро погрузиться в сон?

Мы приехали слишком поздно, решили заказать доставку из ресторана и разошлись по своим комнатам, чтобы разложить вещи. Спальня, которую Арсений выделил для меня, оказалась чем-то вроде гостевой. Когда моя голова коснулась мягкой подушки, я просто вырубилась, а Арсений, по всей видимости, вежливо решил меня не будить.

Проверяю телефон, на котором четыре пропущенных звонка от Тёмы. Мерзкое чувство стыда заставляет меня быстро отключить мобильный и убрать его в чемодан. Непременно поговорю с Тёмой по приезду. Он просто обязан меня понять. Я его люблю, но совершенно точно не так, как это видит он.

Для прогулки по Москве нахожу своё самое нарядное платье. Блестящая ткань обтягивает меня, словно вторая кожа, а вырез на груди заставляет немного засомневаться. Но особого выбора у меня нет. Распускаю волосы по плечам и обновляю макияж. Пристально анализирую цвет лица в отражении зеркала.

Мне даже дополнительные румяна не нужны. Глаза светятся от предвкушения.

В душе́ ангелы танцуют. Есть ощущение, что вот-вот случится нечто прекрасное. Невообразимое. Пожалуй, самое лучшее в жизни.

- Готова? – спрашивает Арсений, когда я выскальзываю из комнаты.

Разглядываем друг друга, словно не виделись, как минимум год. Он тоже переоделся. Ради меня. Ангелы в душе́ теперь еще и запевают влюбленные оды.

- Белое поло и джинсы, Арсений Рудольфович? – скептически веду глазами по крепкому подтянутому телу.

Пожалуй, если не считать его болезни, это самый расслабленный образ, в котором я вижу своего сурового шефа. Светлые волосы чуть влажные после душа, на запястье дорогие часы. В воздухе витает свежий аромат мужской туалетной воды.

- Всё, как уговаривались, - с легкой улыбкой произносит он и еще раз исследует моё платье. – У меня в глазах рябит от красоты и блеска, но мне нравится, как ты выглядишь, Ари.

Когда мы выходим на улицу, наше такси ждет у подъезда. В какой-то странной тишине, регулярно обмениваясь теплыми взглядами, доезжаем до ближайшей набережной.

- Ого, - восхищенно хлопаю в ладоши. – У нас будет речная прогулка?

- Летнюю Москву проще всего рассмотреть с воды, - отвечает он невозмутимо.

Это лучший день в моей жизни! – единственное о чем думаю следующие пару часов, когда мы забираемся на верхнюю палубу роскошной яхты. Арсений рассказывает мне о главных достопримечательностях столицы, а я открыв рот глазею по сторонам. А еще весело машу рукой мимо проезжающим судам и туристам, которые прогуливаются по мостам, под которыми мы проходим. Вид Кремля на закате вообще вызывает во мне какой-то истеричный восторг. Я сжимаю руку Долинского с такой силой, что мне кажется вот-вот сломаю.