Зря ты это делаешь, ведь я замечаю и ненароком представляю, как можешь кое-чем занять меня этой доброй ночью.

Чем больше я смотрю на неё, попивая свою слабогазированную воду, тем слаще становится у меня на языке от прекрасного создания на сцене. Жаль, с годами выработался иммунитет на многое запретное.

— Слюни подотри, — слышу ехидное замечание от мужлана, чья рожа кажется мне знакомой.

Он хлопает меня по плечу в дружеском жесте и, как ни в чем не бывало, садится за столик рядом со мной.

— Узнал? — интересуется чувак с довольной физиономией.

На нем сидит впритык костюм не из дешевых, на руке поблескивают дорогие часы, и белозубая улыбка натянута по всей роже до ушей.

— Понятия не имею, кто ты, — отвечаю ему угрюмо.

Я не намерен встречать незнакомца с распростертыми объятиями.

На самом деле, при виде малознакомого человека в башке срабатывает защитная реакция. Я слишком насторожен, недоверчив, чую подвох, даже если им не пахнет. Не доверять никому является одним из главных правил, которого я придерживаюсь с некоторых тюремных времен.

— Да ладно, Флойд, расслабься. Это же я — Тед.

Весельчак продолжает вести себя, будто мы знакомы лет сто. Похоже, он и не помнит, где я находился последние восемнадцать лет, судя по холеному выражению его лица, и что с памятью на людей, которые не стоили внимания, у меня могут быть проблемы.

— Мне твоё имя ни о чем не говорит, — делаю глоток жидкости из бокала, посматривая на певицу.

Этот тип только и делает, что отвлекает меня от созидания, которое действует на мой организм лучше любого седативного средства.

— А как же игра в покер, тусовки, девочки и прочие развлечения, а? — локтем задевает моё предплечье, отчего немного проливаю воду из бокала.

Дьявол.

Придурок ржёт.

Если он сынок того, кто обеспечивает меня работой, значит…

— Ты был худее намного, — продолжает некогда собутыльник Тед, высверливая на мне дыру до тошноты любопытным взглядом. — Поправился, гляжу, стал крепким.

— Ты тоже, — затем добавляю, — не сдох, и ладно.

Тот прыскает со смеху.

— Да, были весёлые времена, давали мы с тобой жару, — подпевает, закуривая сигарету. Затем предлагает мне, но я отказываюсь. Глаза его становятся похожими на размер земного шара. — С каких это пор ты не куришь?

— На здоровье плохо влияет.

Он смотрит на меня как на идиота.

— В пору задуматься о нем в сорок лет. Не находишь? — интересуюсь у него, хотя внимание мое полностью сосредоточено на происходящем на сцене.

— М-да, — качает он головой, выпуская дым из ноздрей. — Прожигали когда-то жизнь.

— Что изменилось сейчас? — спрашиваю его и понимаю, что перемены произошли только у меня. Причем существенные.

— Не особо.

— Бизнес?

— Отцовский.

— А свой почему не создал?

— Зато не просрал в отличие от некоторых, — отвечает он, впервые не улыбаясь.

Наверное, хотел задеть своей репликой, брошенной в сердцах, а не вышло. Ему совершенно ничего неизвестно о том, что случилось тогда с компанией Хьюз, поэтому мысленно посылаю его тушу в задницу и желаю заткнуться.

— Вижу, ты не настроен на разговоры по душам, — доходит смысл моего сегодняшнего настроения до друга из прошлого. — Тогда перейдём к делу и твоей работе.

Так бы сразу.

Впервые за вечер и десятиминутное общение с Тедом, я присматриваюсь к нему. Он подобен чужаку, что и обычный заключённый, неважно, новенький он или из числа стареньких, переведённых из другой камеры. Я не доверяю никому. И даже его отцу. Но пока я недостаточно прочно стою на ногах в этом мире, поэтому согласился на его предложение.

— Будешь водителем одного местного пижона, — заявляет он мне деловито, но я, не будь дураком, догадываюсь.