Нервно расхаживаю по комнате, и тут Ярослав берет меня под локоток.

- У меня к вам разговор, - сухо поясняет свои действия продюсер и выводит меня из комнаты.

У меня коленки подкашиваются. Вот точно на меня все повесят. И хорошо еще, если Кай только выгонит. Все, мне крышка.

- Я не виновата, - сразу говорю, стоит нам с продюсером выйти в коридор.

- Не здесь, - коротко отвечает мужчина, проводит меня в помещение, обставленное как кабинет.

Заметила, что Ярослав закрывает дверь на ключ, что торчит прямо в замке. Плохо, плохо, плохо. Ключ мужчина вынимает и кладет себе в карман. Так, ну, если что, из кармана особой проблемы ключик достать не будет. Вот нейтрализовать продюсера, если полезет с… обвинениями, куда труднее.

- Я не виновата, - зачем-то проговорила еще раз я, отступая вглубь кабинета.

Ярослав сложил руки на груди и так и стоит возле двери, хмуро за мной наблюдая.

- Хотите выйти отсюда? – неожиданно спросил Слава. – Заберите у меня тогда ключ.

Я что, дура что ли? Хотя, вон, кошелек забрала. Но то были рефлексы. Кажется, показательной кражи кошелька хватило, чтобы Ярослав смог сделать обо мне определенные выводы.

- Если заберете, мы вместе выйдем и уедем. Обещаю, у вас не будет никаких проблем, я со всем разберусь, никто вам никаких обвинений предъявлять не станет, зарплату вы не потеряете, но… пока поживете у меня и о Кае забудете.

Это что за предложение такое? Любовницей стать?

Лихорадочно пытаюсь что-нибудь придумать. Ситуация тупиковая. Любовницей, или кем там меня видит продюсер, я не буду. И вообще. Кроме Кая и мамы я никому больше ничего не должна. Никаких записей никуда не сливала, а значит, буду стоять на своем. Пусть Ярослав пугает, сколько хочет. Мое прошлое, это только мое прошлое. Обвинят во всем меня – это уже будет их ошибка, не моя. Главное мне, перестать паниковать. Это все Слава – он удивительным образом выводит меня из равновесия и заставляет нервничать.

Стою на месте.

- Чему вы улыбаетесь? – интересуется у меня Ярослав.

- Может, это вы сами слили песню, чтобы меня подставить?

- Я такими вещами не занимаюсь. Но если бы мне надо было, вы бы уже отправились в полицию. Сейчас же я подробно хочу знать, кто вы, и чем занимались раньше.

- Может, вам лучше все это у Кая спросить? Он мой работодатель и знает обо мне все, что необходимо.

- Я предпочитаю узнавать все из первоисточников, это, во-первых. И во-вторых, формально, по всем документам, Кай работает на меня, и все «его» сотрудники, это мои сотрудники.

Ну, отлично вообще. Еще один начальник на мою голову.

Как бы так мягко объяснить этому моему «шефу», что подчиняться я ему не буду? Мне кажется, что проще чем-нибудь «мягко» ударить Ярослава по голове, чем ему что-то объяснить. Баран упрямый, вот точно.

- А если не узнаете, то что? – полюбопытствовала я. – Знаете, мне все равно, кто там, у Кая начальник, я подчиняюсь непосредственно Айстему, таков наш договор. Если вас что-то не устраивает, то это не ко мне вопросы, разбирайтесь с Каем.

Представила почему-то сразу двух больших мальчиков в песочнице, что пытаются отнять друг у друга куклу, одетую в красивое белое платье. Завязывается драка, летит песок. Пока мальчишки дерутся, кукла, предварительно зачем-то вытащив из карманов увлекшихся мальчишек все карманные родительские деньги, словно партизан, надев на голову формочку, на манер каски, на животе ползет к краю песочницы, хватается за деревянный край и перелазит, оказываясь на свободе. Миссия выполнена.

- Я, конечно, поговорю с Айсом. Если все-таки выяснится, что это вы отдали в сеть запись, работать с ним вы уже не будете.