Когда мы вернулись в павильон, пан Нелиба разговаривал с высоким светловолосым мужчиной в темно-сером костюме, которого я до этого не видела. Он стоял ко мне в пол-оборота, и мне было не разглядеть его лицо, но этот мягкий теплый баритон и короткие, словно рубленые гласные - kratke zobaki! - я узнала бы, наверно, даже во сне.

Как будто замерло все вокруг царством Спящей красавицы. Я стояла и ждала, когда он обернется. Почувствует мой взгляд.

Алеш повернул голову, и его брови взлетели – словно не поверил своим глазам.

- Анна? Annodomini…

Мы снова были на Карловом мосту, стояли и смотрели друг на друга. Как будто не прошло этих десяти лет.

Он изменился. Повзрослел. Другая стрижка - короткая. Вместо футболки под рубашку и потертых джинсов – костюм, который стоил, наверно, дороже, чем все то, что висело у меня в шкафу, вместе взятое. Но улыбка осталась прежней – теплой, светлой, и так хотелось улыбнуться в ответ.

А я ведь только утром вспомнила о нем, когда разглядывала свое отражение в зеркале. Длинная цепочка: костюм – развод – Димка – Прага – Алеш… Но даже в голову не пришло, что он может оказаться на этой выставке. Или как раз пришло – где-то в самой темной глубине? И поэтому было такое странное ощущение, как будто на свидание иду?

На свидание…

- Вы знакомы с пани Анной, пан Новак? – удивленно спросил Нелиба.

- Встречались в Праге, - кивнул Алеш.

Он хотел сказать что-то еще, но тут подошли дамы из оргкомитета, и мне пришлось переводить. Алеш, как я поняла, был у чехов за главного. Говорили они о церемонии закрытия, об упаковке экспонатов, отправке и прочих технических моментах. Алеш то и дело смотрел в мою сторону, а у меня внутри все мелко дрожало. Потом он ушел, шепнув мне:

- Я вернусь.

Чехачи таращились на меня круглыми глазами. Как у совички, которую когда-то подарил Алеш – интересно, где она, надо поискать в шкатулке. Переводчица оказалась загадочной особой. Родилась в Праге, да еще с самого Новака знает.

- А кто он? – спросила я Нелибу. – Новак?

- Вы же знакомы, - еще больше удивился тот.

- Мы десять лет не виделись.

- Владелец ювелирного дома NP Barnet, - ответил Нелиба и уточнил: - Совладелец. Вместе с братом.

Вот так… Хотя… ничего удивительного.

Алеш появился снова только через час, когда поток посетителей почти иссяк. Для них выставка закрывалась в четыре. После этого для участников должна была состояться официальная церемония закрытия и небольшой фуршет.

- Пан Нелиба, я заберу ненадолго пани Анну, - сказал Алеш. – Если что, вы справитесь.

Он взял меня под руку и повел по длинному коридору к служебным помещениям, да так быстро, что я едва поспевала. Мы оказались в небольшой комнате – рабочий стол, диван, два кресла, кофейный столик, плазма на стене.

- Выпьешь что-нибудь? Или кофе?

- Кофе.

Алеш вышел, я села на диван. Ощущение было такое, что все это мне снится. Весь этот сумасшедший день. Так не бывает – или бывает? Столько времени прошло. Он наверняка женат. Господи, о чем я думаю?

- Не могу поверить, - вернувшись, Алеш поставил на стол поднос с двумя чашками, сахарницей и упаковкой сливок. Блеснул браслет часов на правой руке – и обручальное кольцо. – Это правда ты…

- Ты даже помнишь мой ник.

- Я заходил на твою страницу на Фейсбуке. Пока ты ее не удалила.

Да. Заходил. Один-единственный лайк к моей свадебной фотографии. И после этого я решила, что лучше обрубить все окончательно. Чтобы не было соблазна зайти на страницу к нему. Добавить в друзья. Завести переписку.

- Я о тебе вспоминал. Часто.

- Я тоже.

На самом деле это была неправда. Не совсем правда. Вспоминала – но редко. Потому что запрещала себе вспоминать. Каждый раз все это заканчивалось совершенно иррациональными угрызениями совести. Даже тогда, когда у нас с Димкой все разладилось. Наверно, тогда – особенно.