– Вот же мой пакет! – торжествующе крикнул молодой. – И не стыдно? – кавказец опустил голову.

– Девушка не виновата, – это он обо мне.

Молодой ушел со своим пакетом. Я на ватных ногах все-таки добрела до туалета. «Что это было?» – думала все время.

– Ты где так долго? – удивилась Ольга.

– Кажется, меня ограбили.

– Как?!

Я пожала плечами и, наконец, полезла в сумочку. Естественно, денег там не было.

Валера эту историю знал. Пришлось рассказать, потому что мы смогли оплатить только часть стоимости путевок. Он волновался за своих туристов, звонил в агентство, предупреждал. Мы сейчас думали об одном и том же: кидалы продолжали обирать отдыхающих. Саша рассказывал о пожилом кавказце, кинувшем ему под ноги бумажную куклу. Этот же кавказец пытался развести еще одного наивного, но тот был с женой, женщина, в отличие от меня, оказалась стреляной воробьихой и пригрозила вызвать милицию. Говорят, что это гастролеры, потому, мол, такие нахальные. Что делать – сезон! Все жить хотят: и жулики, и милиция…

Думать об этом не хочется, не стоит оно того. Солнце уже низко. Нежное море лениво готовится к закату. Прохладные горные тени прогнали дневное пекло. Благословенные часы, когда каждая клеточка живет в полной гармонии с окружающим миром. Мы молчим, закрыв глаза, теплый воздух гладит кожу, осторожно, не спеша раскрашивает тело бронзой. Хорошо…

Я поворачиваюсь на бок и вижу, как по берегу в нашу сторону бредет женщина.

– Смотри, какая странная.

Советский приложил ладонь ко лбу и разглядывает некоторое время приближающуюся тетеньку. Она абсолютно голая, если не считать двух тонких платков: на плечах и бедрах. Женщина тащит тяжеленную сумку.

– Не твоя потерявшаяся, случайно?

Советский хмыкнул, но остался сидеть на месте, ожидая, пока женщина подойдет поближе. Вскоре сомнений не осталось, она направлялась прямо к нам.

– Здравствуйте, – голос у нее низкий с хрипотцой. Она сбросила с плеча сумку, выдохнула с облегчением и уселась рядом с Валерой.

– Вы директор? – спрашивает она.

– А вы отставшая? – в свою очередь интересуется Валера.

– Да.

– Как же вы добрались? – он разглядывает ее не смущаясь, скорее чуть раздраженно. Женщина успела обгореть, пока протопала семь километров. Плечи и живот стали малиновыми, солнце обожгло ей лицо и покрыло красными пятнами небольшую отвисшую грудь.

– Ничего, нормально, – отдуваясь, отвечает она, – только сумка тяжелая.

Советский сокрушенно покачал головой.

– Пойдемте, я вас оформлю. – Она поднялась поспешно, попыталась подхватить свою поклажу. Советский опередил ее.

– Там еще пакеты, – сказала женщина, – я бросила их на пляже. Сейчас сбегаю…

– Оставьте, – поморщился Советский, – я скажу, вам их принесут.

Вечером был шашлык, вино и знакомство с новенькими. Отставшую женщину зовут Валей, а по профессии она – экономист. Я почему-то так и подумала, когда впервые увидела ее. Мы с Ольгой тоже представляемся, я – журналисткой, она – художницей. Заранее договорились, не будешь же каждому объяснять, что мы зарабатываем на жизнь торгуя на выставках всякой ерундой. Да и не соврали мы, в общем-то. Я действительно, время от времени пишу рекламные статейки, иногда рецензии на книги, или еще какую-нибудь заказуху. Ольга – прикладник: то куклу подружке на день рождения сошьет, то из кожи что-то мастерит, то ткани расписывает, иногда это удается продать. Одна наша знакомая, та керамикой занимается. Точнее, она ей торгует. Берет у художников их изделия и продает. У самой уже времени на творчество не остается. Как говориться: двум богам служить невозможно… Но кушать-то хочется!