В узенькой прихожке баба Света запела соловьем:

– Давайте свои шубки, девоньки. Снимайте сапожки, суйте ножки в тапочки и добро пожаловать в кухоньку. Вы приехали вовремя, сейчас чайку попьем с малиновым вареньицем.

– Нам некогда, внизу нас ждет машина.

– Ката! – свекровь сверкнула глазами. – Как ты смеешь так себя вести? В хороших домах не принято приступать к делам, не испив чая.

– Верно ваша матушка говорит, – закивала Светлана.

Розалия Станиславовна замерла.

– Матушка? – Она театрально начала осматриваться вокруг. – Чья матушка? Я не вижу никакой матушки.

– А разве эта девочка не ваша доченька?

– Нет! Эта девочка – моя… сестра. Младшая!

Баба Света на мгновенье остановила взгляд на руках свекрови, затем быстро посмотрела на руки Копейкиной и удовлетворенно закивала:

– Ну конечно же, сестра. Простите, бога ради. Не разглядела сразу.

В кухне Катка напомнила Розалии об ожидающем их внизу такси.

– Никуда он не денется. Мы ему за это деньги платим, – шикнула свекрища.

Поставив перед гостями чашки с напитком и вазочки с вареньем, баба Света виновато спросила:

– Уж не серчайте на меня, но кому из вас мое средство понадобилось?

Катарина видела – бабка придуривается. Она прекрасно поняла, какой именно дамочке взбрело в голову притащиться из столицы за чудо-настойками, но по непонятным причинам решила прикинуться дурочкой.

– Омолодиться решила я, – протянула свекровь, отправляя в рот ложку варенья. – Конечно, еще рановато об этом думать, но я решила подстраховаться.

– Вы великолепно выглядите.

– Знаю, но возраст иногда о себе напоминает. Все-таки сорок два года – это далеко не двадцать.

Баба Света поперхнулась.

Похлопав ее по спине – а Розалия хлопала сильно, так что Светлана едва не скончалась от перелома позвоночника, – свекровь отодвинула от себя чашку.

– Ну а теперь – непосредственно к делу. Рассказывайте, что у вас есть, я куплю абсолютно все!

На губах Светланы заиграла довольная улыбка. Такую же улыбочку можно наблюдать на лице охотника, который, сидя в укрытии, видит приближающуюся к нему жертву.

Встав из-за стола, Светлана на пару минут отлучилась в большую комнату.

Слушая непонятные, похожие на хрюканье звуки, Катка с Розалией переглянулись.

– Ты слышала?

– Кто-то хрюкает.

– Может, у нее не все дома?

– Вы меня спрашиваете? Не я вас сюда притащила.

– Да черт с ней, пусть хрюкает, лишь бы продала настойки.

Хрюканье повторилось. Теперь оно раздалось совсем близко. Розалия поежилась.

Когда пенсионерка вернулась в кухню, Катка спросила:

– Баба Света, а вы одна живете?

– Одна, голубка. Уже семь лет, как одна.

Превозмогая жгучее желание вскочить с места и выбежать вон из квартиры, Катарина глупо хихикнула.

– Значит, так. – Светлана водрузила на нос очки, отчего сразу стала напоминать престарелую профессоршу. – Начнем. У меня есть настойки, помогающие сохранить молодость лица и шеи, рук, и средства для укрепления волос.

– Моей подруге вы продали бурду для лица. Я хочу такую же.

– С полынью или с лебедой?

– Гм… э-э… и с тем, и с другим.

– Есть еще прекрасная настойка из кореньев дуба и девясила.

– Ее тоже куплю.

– И из цветков одуванчиков с добавлением почек ивы. Но она дорогая. Зато морщины разглаживает в два счета.

– Тащите все!

– А чтобы кожа на руках не становилась тонкой, могу посоветовать средство из лепестков белой лилии, веточек айвы и стеблей лопуха большого.

– У меня с руками все в порядке, но я куплю для своей бабушки, – не моргнув глазом, выдала свекровь.

Светлана открыла шкафчик, и взору Катки предстали два десятка бутылочек с разноцветными жидкостями. К каждой бутылке была приклеена бумажка с номером. Что означали номера, осталось не ясно.