Верующий человек знает, что в оплодотворенной клетке в первую очередь – новое создание, сотворенное по образу и подобию Божию, новый раб Божий, чья жизнь принадлежит прежде всего Господу, а потом уже – родителям.
Из всего этого следует, что искусственное прерывание беременности – аборт – не просто убийство, а убийство самое уродливое и страшное, какое только может существовать. Оправдать аборт нельзя ничем.
В случае внематочной беременности допускается операция, потому что вне матки ребенок развиваться не может… Все остальные тяжелые случаи (тяжелый токсикоз, несовместимые с жизнью уродства, опасные для жизни матери заболевания плода или самой матери, инфекции, травмы и пр.) не могут быть основанием для убийства ребенка, которому Бог даровал жизнь. Да и сама мать, если она действительно мать своему ребенку, разве сможет согласиться на его убийство, что бы ни грозило ей? Мать согласится лучше умереть сама или даже вместе с ребенком, но не стать его убийцей. Объяснить это людям, не верующим в Бога, в вечную жизнь, людям, для которых есть только этот мир, для которых критерий правильности поступков – их собственные относительные понятия о добре и зле, – невозможно. Церковные правила кажутся им негуманными, нелогичными, жестокими по отношению к матери. Верующему человеку – матери, врачу – одна мысль об убийстве ребенка кажется чудовищной, чем бы это убийство ни оправдывалось.
Здесь не умерщвляется рожденное, но самому рождению полагается препятствие. Что скажешь в свое извинение? Не значит ли это то, что ты ругаешься даром Божиим, восстаешь против уставов Божественных, гонишься, как за благословением, за тем, что есть проклятье, сокровищницу рождения делаешь сокровищницей убийства, женщину, сотворенную для деторождения, располагаешь к детоумерщвлению? Ибо развратная женщина не откажется и от такого злодейства и тем соберет великий огонь на главу твою. Хотя она сама отважится на преступление, но главною причиною будешь ты.
Из этих слов великого святого следует, что отец, допустивший убийство собственного ребенка или, еще хуже, настоявший на аборте, несет за это злодеяние ответственность даже бо́льшую, чем мать убитого младенца, так как в отношениях между мужчиной и женщиной главенствует, по Божьему замыслу, мужчина. А с главы и спрос более строгий.
Поэтому повторим: понятие «нежеланный, незапланированный ребенок» для любого человека должно звучать кощунственно. «Нежеланный ребенок», которого, слава Богу, не убили, все же чувствует в материнском чреве, что его не любят, что он не нужен, и из-за этого может даже родиться ослабленным или больным, поскольку связь, образующаяся между матерью и ребенком с момента зачатия, гораздо сильнее, удивительнее, чем это представляет себе современная неверующая женщина, ибо связь эта в первую очередь – духовная.
«Девочки, послушайте меня, – было сказано в беседе со старшеклассниками в одной из средних школ. – Если вы вдруг узнаете, что беременны, что нужно сделать прежде всего? Обрадоваться! Да, порадоваться тому, что в вас зачался человек. Даже мысль об аборте повредит вашему ребенку. Вам будут говорить: «Он на тебе не женится», «Ты еще молодая», «У тебя нет квартиры и денег», «Что люди скажут?..» Не отвечайте, не спорьте!
Пусть ваш ребенок родится желанным. Может быть, он зачался неожиданно, может быть, вне брака, но пусть он родится. Когда он немножко подрастет, вы с ужасом будете вспоминать, что его могло бы не быть».