– Да.

– Она навряд ли станет ему хорошей женой, что ясно как день. С ней явно что-то не так. Темное пятно в ее прошлом или психологические изъяны. Если я смогу выяснить, в чем дело, то расскажу своему сыну. Он не дурак. Но искать то, не зная что… Нет, я для этого не подготовлен. А вот вы – да. – Он всплеснул руками. – Потому я здесь.

– Расовая гордость, – отчетливо произнес Вулф.

– Что! У кого?

– У вас, конечно. Вы, должно быть, не в курсе…

Уиппл начал вставать с кресла. Поднявшись, он скосил полуприкрытые глаза на Вулфа:

– Я не расист. И вижу, что совершил ошибку. Не думал…

– Вздор! Садитесь. Ваша проблема…

– Все, забудьте. Забудьте о моем существовании. А мне следовало давно забыть о вас. Обвинить меня…

– Проклятье! – зарычал Вулф. – Садитесь сейчас же! Антрополог, отрицающий расовую гордость?! Вам бы следовало знать. Если вы антропос, значит расовая гордость у вас определенно есть. Мое замечание не было обидным, но я беру его обратно, потому что оно было бессмысленным. Вы решили действовать, а чем именно вы руководствовались, несущественно. Лично я руководствовался тем, что я ваш должник, а так как вы потребовали вернуть вам долг, я заплачу.

– Полагаю, я слишком чувствительный, – сказал Уиппл, сев на место.

– Итак, комментарий насчет женитьбы. Не исключено, что мисс Брук более реалистично смотрит на вещи, чем вы. Возможно, она достаточно умна, чтобы понять: за кого бы она ни вышла замуж, проблем в любом случае избежать не удастся. Трудностей, преград, неловких ситуаций, осложнений – я лишь повторяю ваши собственные слова, хотя выбрал бы более сильные выражения, – избежать не удастся. Если выйдет замуж за одного с ней цвета кожи, то основания для этого могут быть самыми жалкими, постыдными, унизительными и скучными. Если она выйдет за афроамериканца, то эти основания могут быть весомыми, достойными, закономерными и занимательными. Мне не приходилось встречать столь здравомыслящих женщин, но одна, быть может, и найдется. А что, если это и есть мисс Брукс?

– Нет, сэр, – покачал головой Уиппл. – Мысль, конечно, глубокая. Хотя это всего лишь пустые разговоры. Мой отец так отзывался о тех, кто умел красиво говорить: «Он управляется со словами, как с необъезженной лошадью». Нет, сэр.

– А вы, похоже, на этом зациклились.

– Да. Если вы именно так ставите вопрос, то да.

– Очень хорошо. Вы помните мистера Гудвина?

Уиппл бросил на меня короткий взгляд:

– Конечно.

– Вы можете устроить ему встречу с мисс Брук? Возможно, ланч или обед с вами, вашим сыном и с ней? Под благовидным предлогом.

На лице Уиппла появилось сомнение.

– Боюсь, это невозможно. Она знает, что я… Короче, она знает, как я к ней отношусь. А мистеру Гудвину обязательно встречаться с мисс Брук? И с моим сыном тоже?

– Присутствие вашего сына совершенно необязательно. А вот мисс Брук – да. Я не смогу двигаться дальше, пока мистер Гудвин не познакомится, не пообщается и, если удастся, не потанцует с ней, после чего сможет дать мне отчет. Этого, возможно, будет достаточно. Возможно, будет достаточно и того, что он, питая слабость к привлекательным молодым женщинам, отлично в них разбирается и умеет входить к ним в доверие. – Вулф повернулся ко мне. – Арчи, предложения имеются?

– Конечно, – кивнул я; что ж, Вулф сам напросился. – Итак, я с ней знакомлюсь, прощупываю ее, понимаю склад ее характера, вхожу к ней в доверие, привожу ее сюда, устраиваю в Южной комнате, затем вы ее соблазняете и женитесь на ней. Что касается трудностей, преград, неловких ситуаций, осложнений…