— Красиво! — восхищается Лизия и занимает стул, освободившийся после того, как довольная Кирина принимается кружиться по комнате. — Я тоже хочу такую причёску!

— Орелия не служанка, — сухо напоминает ей Кортелия, пытаясь распутать пальцами свои длинные волосы. — Как тебе не стыдно?!

Лизия краснеет и неохотно поднимается, но я со смехом удерживаю девушку:

— Мне не сложно! — Кривлюсь, вспоминая вчерашний вечер. — Это намного приятнее, чем…

Дверь распахивается, и все вздрагивают. Атмосфера лёгкости мгновенно испаряется, оставляя после себя давящее чувство опасности. Напоминая, что мы в плену. Но глядя на высокого широкоплечего стража с подносом в руках, я понимаю, что это не мужчина.

— Доброе утро, — хмуро бросает мускулистая брюнетка и проходит к столу. Ставит поднос. — Ваш завтрак.

Сама отходит к двери и, прислонившись к стене, скрещивает руки на груди. Смотрит на меня:

— Ты, с меткой. Ешь быстрее. Лорд ожидает тебя.

11. Глава 10

Стою у двери в кабинет лорда и заставляю себя сделать последний шаг. Минуло несколько дней, но я так и не могу смириться с необходимостью приходить сюда снова и снова. Не хочу туда входить! Боюсь снова встретиться взглядом с жестоким лордом. Не желаю отвечать на его бесконечные и, по-моему, бессмысленные вопросы. Зажмуриваюсь и сжимаю кулаки. Мечтаю исчезнуть отсюда прямо сейчас…

Золетта молчит, но я спиной ощущаю её тревожное нетерпение. Мысленно благодарю женщину за подаренное промедление, хотя знаю, что именно ей достанется от Вирга за это, и беру себя в руки. Нельзя допустить, чтобы её снова наказали.

Сначала норзийка совсем мне не понравилась, и я не могла взять в толк, почему девушки сразу прониклись к ней симпатией. Ни капли почтения, ни толики сочувствия… Жесткость в обращении, мужиковатость в поведении. Но постепенно мне начали нравиться суровые черты и простые манеры Золетты. Она обходилась с нами так, как привыкла, потому что не знала другой жизни. Но больше всего подкупило то, что женщина заботилась о нас с совершенно искренним удовольствием. Словно не поднимала меч на гельерийцев…

Стараюсь не думать о том, скольких отцов, мужей и братьев моих соотечественниц она убила. Мы не касаемся темы ушедшей войны, это нарушит тёплые отношения между нами. Одно то, что Золетта одним взглядом могла остановить любого из стражей, не упускающих случая отвесить на наш счёт грязную шутку, вызывало уважение. Женщина-воин не боялась никого, даже уродливого Орида, который вызывал дрожь одним своим видом, но рядом с лордом Виргом замирала без движения, пытаясь слиться с обстановкой.

Темноглазого норзийца отчаянно боялись и стражи, и девушки-гельерийки… и я. Поэтому сейчас топчусь у двери и собираюсь с духом, словно вот-вот спрыгну со скалы. В очередной раз.

— Пора, — теряет терпение Золетта. — Лорд снова прогневается, если ты будешь тянуть дольше.

Киваю, прогоняя дурноту, упираюсь в прохладу древесины дрожащей ладонью.

— Я приду за тобой перед обедом, — тихо напоминает женщина. — Без меня ни шагу. Это приказ.

— Знаю, — вздыхаю, входя в комнату. Закрывая за собой дверь, думаю о том, что было бы здорово оправдать недоверие лорда и сбежать. Если бы это было возможно. — Доброе утро…

— Мой лорд, — не поднимая головы, холодно произносит он.

Вирг сидит за столом и быстро ведёт по листу пушистое перо. Слева от свитка, на котором пишет мужчина, покоятся ещё десятки таких же пергаментов, справа в утреннем свете блестит тяжёлая печать из синего камня.

— Доброе утро, мой лорд, — прокашлявшись, смиренно поправляюсь я.