— Без этого ничего не будет, — произношу заученной отрепетированной фразой.

Стас усмехается, но берет серебристый квадратик. Крутит его между пальцами, не разрывая зрительного контакта, а потом отбрасывает в сторону и тянется в карман джинсов, извлекая точно такой же.

— У меня своя защита, — произносит он, бросая упаковку на кровать.

По-хорошему, после того, как мой план со скрипом и треском провалился, мне стоило сказать, что я передумала, сделать вид, что испугалась. Но вместо этого я отвечаю на горячие мужские поцелуи. Мои руки блуждают по оголенной спине Стаса, касаются каждой мышцы, проходятся по ложбинкам и бугоркам. Я изучаю его так же, как и он меня.

Кажется, на моем теле не осталось нетронутого его губами места. Он буквально зацеловал меня всю, хотя я представляла процесс нашей близости по-другому. Совсем не так, как это происходит сейчас. Ждала более быстрого и… циничного, что ли, процесса.

Я и подумать не могла, что он такой внимательный любовник, что кроме своего удовольствия думает еще и о девушке.

— Какая же ты… Ста-ся, — шепчет он на пике страсти, блуждая руками по моему телу и смотря мне в глаза так открыто и выразительно, что я тону в его взгляде.

Его по-циничному холодные глаза, которые привыкли к вниманию камер, сейчас лучатся жаром и теплом. Он будто оттаивает и подпускает меня к себе настолько близко, насколько это вообще возможно. Я выгибаюсь под ним, издаю протяжный звонкий стон и чувствую, как мое тело рассыпается на тысячи мелких осколков.

Мы лежим так несколько мгновений, во время которых я думаю о том, что упустила единственную возможность забеременеть, ведь именно сегодня у меня овуляция. Время, конечно же, еще есть. Я могу быть соблазнительной до самого утра. Но видно, что Стас никому не доверяет и вряд ли воспользуется моей защитой, которую я заранее испортила.

Хотя… к своему стыду понимаю, что от повторения того, что между нами произошло, я бы не отказалась.

— Идешь в душ? — спрашивает Стас несколько минут спустя.

— После тебя, — улыбаюсь ему и укрываюсь простыней, край которой успела ухватить, пока он вставал.

Когда за Стасом закрывается дверь, я лихорадочно открываю ящик за ящиком, ища еще упаковки с защитой. Правда, наткнувшись на них, понимаю, что булавки или чего-то острого, чем можно незаметно повредить упаковку, нет. Разочарованно стону, закрываю ящик тумбочки и сажусь на край кровати.

Только сейчас понимаю, что все случившееся между нами напрасно. Я не получила то, за чем пришла: ребенка от Лебедева.

По щекам начинают катиться слезы от осознания, что я так и останусь той, кто не сможет познать радость материнства. А ведь я представляла, как буду ходить беременной, гладить живот и разговаривать с сыном или дочкой, как буду выбирать имя, коляску, одежду. Я и подумать не могла, что ограничена в чем-то, пока не сходила к гинекологу и не услышала диагноз частичного бесплодия. Я лечилась, соблюдала все предписания, да только как узнать о результате, если не с кем запланировать малыша?

И вот только в последний месяц мы стимулировали овуляцию. Я пила таблетки, мне делали уколы, чтобы я могла полноценно забеременеть, а теперь получается, что все? Время упущено?

Стас вышел из ванной в одном набедренном полотенце, из-за чего я тут же отвела взгляд. Несмотря на то, что между нами было, мы все еще мало знакомы. И даже тот факт, что я едва ли не каждый день просматривала его фото и видеозаписи, не делает его ближе.

Скрывшись за дверью ванной, залезаю в душ и быстро ополаскиваюсь. В голове зреет план застигнуть Стаса врасплох, заставить его забыться и… Понятия не имею, как проверну это, но выхода нет.