Сегодня был второй раз, когда все обернулось против меня. Такси не хотело ехать, с Максом творится что-то непонятное, а «случайным прохожим» оказался тот, кто меня даже не помнит.

— Я не знаю, — отвечаю честно, но не вдаюсь в подробности. Потому что даже себе не могу признаться, что Макс попросту меня проигнорировал.

Я хочу верить в лучшее. Что отключился телефон как раз тогда, когда он открывал сообщение; что оно по какой-то причине не дошло; что по дороге сломался автомобиль, а сотовый он оставил дома и просто не смог меня предупредить… Да, я ищу ему оправдания, потому что за те месяцы, что мы были вместе, он не давал повода сомневаться в его надежности и ответственности. В том, что в трудную минуту на него можно рассчитывать. Правда, я привыкла справляться сама, не перекладывая ответственность на других, а потому и не обращалась к нему за помощью.

Больше Стас ничего не спрашивает, позволяя мне немного отдохнуть и вспомнить о том, куда мы едем. В голове внезапно загорается тревожный сигнал. Я еду за сыном в компании его отца, который понятия не имеет, что у него есть ребенок. Зная Стаса, он не оставит меня с малышом на улице и не уедет, свистя покрышками. Поэтому…

От беспокойных мыслей меня отрывает звонок телефона. Звук исходит не от моего мобильного, и я бросаю взгляд на сотовый Стаса, прикрепленный к автодержателю. На экране высвечивается фото довольно привлекательной девушки, и я отворачиваюсь, делая вид, что мне неинтересно. Хотя на самом деле это почему-то меня волнует.

— Да, Лиза.

— Стас, я забрала Тимку из садика, — щебечет девушка на том конце провода. — Мы будем ждать тебя дома.

— Хорошо. Я пока не знаю, когда буду, у меня небольшая задержка. Ужинайте без меня. И Тиму в девять спать.

— Да, я помню. А что за дела? — обеспокоенность в голосе девушке слышна даже сквозь динамики телефона.

Меня почему-то раздражает и ее голос, и то, что Стас не взял трубку, предпочитая говорить по громкой связи. А еще то, что у него, судя по всему, есть сын. И он ходит в сад. Как и Даня.

Да почему я вообще об этом думаю?

— Я приеду и расскажу.

Стас отключается, а я делаю вид, что мне интересно происходящее на дороге. Правда, в конце концов обычное женское любопытство берет верх, и я спрашиваю как можно равнодушноее:

— Звонила ваша жена?

Стас бросает на меня мимолетный взгляд, улыбается до ямочек на щеках и интересуется:

— Я похож на человека, который ищет развлечений на стороне, имея жену под боком?

— На примерного семьянина и отца вы похожи еще меньше, — отвечаю с улыбкой, хотя, признаться честно, вру.

С заботой и готовностью помочь едва знакомой девушке его легко представить в качестве отца. Только это почему-то действует на меня еще хуже, чем понимание, что у него, возможно, есть жена.

От моих слов Стас недовольно поджимает губы и морщится, отчего на лбу образовывается глубокая складка. Я же украдкой смотрю на его руки, уверенно лежащие на руле, на белые манжеты рубашки, плавно облегающие кисти, на пальцы с идеальными ногтями, на небольшую поросль волос с тыльной стороны ладони… Я помню, как он ласкал меня, как проводил пальцами по губам, как целовал и шептал нежные слова. Но прогоняю эти воспоминания и концентрируюсь на дороге, пытаясь не думать о прошлом, чтобы не выдать себя.

— Скажешь, почему ты ко мне так относишься? — совершенно неожиданно спрашивает Стас.

— Как так?

— С презрением, — без тени улыбки произносит он. — Мы едва знакомы, но ты разговариваешь со мной так, будто я главное зло в твоей жизни.

Я замираю и сглатываю, понимая, что мой острый язык доведет до того, что Лебедев вспомнит меня. А там и о сыне узнать минутное дело.