Демонстрирует бутылки и лукаво усмехается.

— Ты с ума сошел? — качает головой Алена. Да уж, опрометчивый поступок.

— Гулять так гулять, — подмигивает он ей.

— Мы завтра не встанем, — сухо замечаю я, хотя не понимаю даже зачем.

Только ради сына надо продолжать как-то жить. Только ради него я еще готова существовать на этой планете.

— Да бросьте. — Глеб открывает обе бутылки и ставит на стол вместе с бокалами. — Я еще заказал вам пиццу.

— Очень похоже на то, что ты собираешься свалить, — подозрительно прищуривается Алена, а я невольно улыбаюсь.

— Ты меня раскусила. — Он примирительно поднимает руки. — Ну что мне с вами сидеть? Пойду с пацанами мяч погоняю.

— Ну хорошо, — сдается Алена. — Телефон только не отключай. Я волнуюсь.

— Не буду, — обещает Глеб, подходит и нежно целует ее в губы.

Такие они милые в своей бытовухе. И влюбленные. Сердце болезненно сжимается. В моей жизни никогда не было такой легкости. Илья был для меня оплотом, непробиваемой стеной. Он был старше и главнее, а я всегда беспрекословно подчинялась. Я жила в его тени, а как существовать автономно, даже не представляю.

— Ленок, до вечера, — чмокает и меня в щеку, а я даже не успеваю отреагировать. Какая-то заторможенная.

— До вечера, — говорю на автомате и тяжело вздыхаю.

Вечер уже скоро наступит, и я останусь одна. Не будет же Аленка со мной нянчиться круглосуточно. А я боюсь одиночества. Мне страшно.

Алена разливает по бокалам вино и протягивает один мне. Беру и делаю несколько жадных глотков. Вкусное, немного терпкое, и совсем не чувствуется градус.

— Ну давай, рассказывай. — Алена чокается с моим фужером и тоже немного отпивает.

— О чем? — недоуменно смотрю на нее. Я рассказала уже все, что могла. Всю душу вывернула наизнанку, а ей все мало?

— Что будем делать?

— Даже не представляю, — выдыхаю я и качаю головой.

У меня нет четкого плана от слова совсем. Найти бы хоть шаткое внутреннее равновесие, и стало бы гораздо проще. А пока я в полнейшем раздрае.

— Нет, так нельзя, — качает головой Алена, — нужно понимать, куда мы идем, чтобы не наделать ошибок, о которых будем жалеть в последствии.

Возможно, она права. Надо подумать, как вырулить ситуацию, но ресурса нет совершенно.

— Надо, наверное, сначала квартиру снять, — называю самое очевидное, первое, что приходит в голову. — Сына забрать от свекрови, а потом на развод, наверное, подать…

Алена кивает, загибая пальцы и вновь отпивает вино.

— А твоя квартира?

— Она не моя, — вздыхаю сокрушенно. — Официально она принадлежит Илье.

— Разве не совместно нажитое? — озадаченно хмурится подруга.

Качаю головой.

— Как так?

— Я была молодая, влюбленная дура. — Кривая усмешка невольно растягивает мои губы. — До свадьбы мы жили с моими родителями, Илья постоянно психовал, что слова в доме не имеет, а я в рот ему заглядывала и кивала, как болванчик. Мои родители всю жизнь копили, а отдали нам на скромную однушку на окраине, лишь бы не мешать новой ячейке общества. А я так хотела, чтобы Илья чувствовал себя хозяином, так хотела угодить ему, что уговорила родителей записать ее на него.

— Господи, Лена, где был твой мозг? — Алена звучно припечатывает ладонь ко лбу и укоризненно смотрит на меня сквозь растопыренные пальцы.

— Да не было у меня его, — хмыкаю и залпом осушаю бокал. — И сейчас нет. Я вообще не знаю, что мне делать. Илья для меня был всем, на нем все держалось. Я даже пароль на карте не помню.

— Постой, но у вас же трешка в центре…

— А? Да, — киваю я. — Родительскую квартиру Илья продал, как я забеременела. Вложил деньги куда-то, провернул и к моим родам купил в центре.