Когда мы пытаемся определить нюансы эмоционального предательства, все очень быстро окутывается туманом. С одной стороны, сердечную привязанность часто используют для прикрытия эротических свиданий. Когда женщина жалуется, что ее партнер с головой ушел в общение с новой «подругой» – часами переписывается с ней в Snapchat и других приложениях, составляет ей подборки музыки, – я сочувствую ее досаде, но при этом подчеркиваю, что ее беспокоит не только эмоциональная составляющая их общения, но и сексуальная. С другой стороны, глубокие эмоциональные отношения с иными людьми дают законную возможность выразить чувства и удовлетворить желания, остающиеся без внимания в браке. Сеанс за сеансом я хожу по этой тонкой черте. Учитывая, какие опасности таит эта неизведанная территория, неудивительно, что многие люди цепляются за самое узкое определение неверности – запретный секс.

В связи с этим я призываю задуматься, что значит неверность для вас, а также прямо спросить своего партнера, что такое неверность в его представлении.

Порой мы определяем неверность, а порой неверность определяет нас. Мы склонны думать, что роли участников треугольника измены четко распределены: там есть преданный супруг, изменник и любовник. Однако в реальности мы можем оказаться на разных позициях, и наше представление о значении происходящего будет меняться в зависимости от ситуации.

Хизер была одинока. Построив успешную карьеру в Нью-Йорке, она находилась на исходе пика фертильности и все еще надеялась найти свое счастье. Несколько лет назад она порвала со своим женихом Фредом. Она нашла в его компьютере папку, полную сообщений, адресованных проституткам. В этих сообщениях содержалось множество эксцентричных запросов и договоренностей о встречах. Хизер почувствовала себя преданной из-за сексуальных утех Фреда на стороне, но еще больше ее расстроило, что он в результате забывал о ней. Она была ревностной сторонницей моногамии, но он расходовал свой тестостерон на стороне, а дома становился флегматичным и начисто лишенным всякой страсти. Их психотерапевт сказал, что Фреду нужно вырасти – и через четыре-пять лет он станет прекрасным партнером. «Я поняла, что ожидание того не стоит, – объяснила мне Хизер. – Я задумалась, чем хочу заниматься с тридцати семи до сорока лет, и поняла, что мне уж точно не хочется воспитывать Фреда».

Прошлым летом в поезде из Бостона в Нью-Йорк она познакомилась с новым парнем, Райаном. Их взгляды пересеклись, и она поняла, что это значит. Он честно описал свою ситуацию: «Я тринадцать лет женат, у меня двое детей, и я собираюсь развестись». Райан и его жена Блэр поняли, что между ними все кончено, но решили не торопиться с разрывов. Они как раз пытались понять, когда лучше сообщить обо всем детям – во время родительского дня в летнем лагере или осенью, когда они вернутся в школу.

Интересно, что совсем недавно Хизер столкнулась с изменой партнера. Понимала ли она, что теперь сама завела роман с женатым мужчиной?

– Этого мне совсем не хотелось, – сказала она. – Но на самом деле это ведь не измена. Может, брак Райана и не был расторгнут официально, но во всем остальном ему настал конец.

– Но его жена ведь ни о чем не знает? – заметила я. – Вы же не сказали ему: иди закончи свои дела, а затем возвращайся ко мне.

– Когда же считать, что брак окончен? – тут же парировала она. – Когда вы спите в разных спальнях? Когда сообщаете новости семье и друзьям? Может, когда подаете на развод? Это такой длительный процесс, что даже не понять, какой момент выбрать.