Саша сжал кулаки, без лишних подробностей сообразив, что я имею в виду.

– Ты обращалась в полицию?

– Обращалась.

– И?

– И ничего. Ничего, понимаешь?! Ни-че-го! У меня даже доказательств никаких нет! Чуть позже общие знакомые пояснили, что не стоило даже и пытаться. У этих людей слишком большие связи, чтобы мои потуги их остановили. Поэтому я здесь. Занять такую сумму мне не у кого. Кроме тебя... – замерла в ожидании его решения.

Надежда не отпускала. Какие бы отношения ни были между нами с Сашей, как бы он ни относился ко мне, мои дочери были его единственными близкими родственницами. Единственной родной кровью.

Он встал, с грохотом отодвигая стул. Сгреб со стола грязную посуду, закидывая ее в посудомойку. Я вскочила следом, ощущая чужую волну ярости, больно бьющую в грудь.

– Я верну. Отдам. Обещаю! Отработаю. Все сделаю, что скажешь! Мне просто не к кому больше обратиться, кроме тебя...

Саша развернулся резко. Сделал шаг в моем направлении. Второй. Третий. Навис коршуном, оттесняя назад, к столу.

– Хороший повод вспомнить обо мне, правда, Ника?

– Это не тот случай, чтобы винить меня в прошлых ошибках, – забыв, что надо дышать, задыхаясь под испепеляющим взглядом почти черных глаз, выплюнула ему в лицо. – Речь даже не о моей жизни. А о детях. О Лесе и Яне.

Он подошел слишком близко, загнав в ловушку, как беззащитную лань. Я уперлась поясницей в обеденный стол, понимая, что дальше отступать некуда.

Все.

Тупик.

А Саша продолжал давить энергетикой, тяжелой аурой на ином, ментальном уровне. Душить, не касаясь даже пальцем.

– Они ведь тебе родные... – Последняя попытка достучаться до него.

Последний шанс уговорить. Потому что я даже представить боюсь, что будет с нами, если он откажет.

– Я могу разобраться с Тимуром и решить эту проблему, – вдруг резко снизил градус давления Саша. Улыбнулся почти ласково. – При одном условии.

– При каком? – облизнула пересохшие губы.

Замерла в ожидании своего приговора.

– Я не вижу смысла заниматься благотворительностью. На тебя мне плевать, – он прищурился задумчиво, – а вот ради близняшек...

– Спасибо, – выдохнула радостно. Чувствуя, как затапливают слезы радости, как кислород хлынул в легкие, позволяя дышать. – Спасибо, Саша! Спаси...

Он поймал меня за руки, когда от счастья я чуть было не кинулась ему на шею.

– Не спеши радоваться, Ника. Я еще не озвучил главного, – прозвучало ледяным тоном. – Вначале выслушай меня.

Жесткие шершавые пальцы больно сжали запястья, сдавливая и не давая уйти от реальности. В порыве благодарности я действительно забыла, кто такой Саша и каким он бывает. Забыла, к кому пришла просить о помощи, а главное – насколько велика может быть цена спасения.

Аккуратно высвободила руки из его хватки, убрала за спину и твердым тоном согласилась:

– Я готова на что угодно.

– Уверена? – цинично усмехнулся мужчина.

– Говори прямо. Чего ты хочешь?

Саша развел в стороны ладони в шутовском жесте, все так же нахально улыбаясь:

– Мне нравится твой боевой настрой. – Он вернулся к столу, отодвинул стул, сел, широко расставив ноги, и похлопал ладонью по колену: – Иди сюда.

Откинулся на спинку стула, наблюдая прищуренным взглядом за моей реакцией, и насмешливо склонил голову набок.

Я медленно направилась к нему. Шаг.

Другой.

Третий.

Кто бы знал, как тяжело мне сейчас было преодолеть эти несколько разделяющих нас метров, подойти и услышать его цену.

Если бы не дочери, я бы в жизни не приехала сюда. Не сунулась в логово зверя, заранее зная, что обратной дороги нет.

Я подошла почти вплотную, встречаясь взглядами и стойко выдерживая неравную борьбу.