Недели лечения и очищения, проведённые, после того как я смогла выбраться из того места, научили меня одному: нежить стоит оставить профессионалам.

– Я куплю себе прописи, – слишком поспешно ответила я.

Новость о том, что королевский артефакт почему-то выбрал нас с Хартом – самых неподходящих кандидатов – на роли главных старост, скоро перестала быть главной темой для сплетен. Студенты были так заняты, что даже самые ярые любители почесать языками просто не находили для этого времени. Весенний бал служил символом окончания учебного года, сразу после которого начинались три бесовы недели, что в переводе со студенческого – летняя сессия!

Уже через пару дней после коронации академия стала напоминать столичный вокзал, где студенты, словно путники, перемещались из класса в класс, из одной лаборатории в другую, а то и вовсе в составе нескольких групп, вооружённые не только знаниями, но и рюкзаками, полными инструментов и артефактов, отправлялись на полигоны за пределами академии.

Мы ожидали наплыва последних в этом году заявок и просьб, но студенты, казалось, потеряли интерес к всему, что не было связано с экзаменами, дав нам возможность спокойно разобраться в свалившихся на наши плечи обязанностях.

И выяснить, что не так уж тяжела ноша диадемы, как мне представлялось!

Наши предшественники, не считая творящегося в кабинете бедлама, проблем не оставили. Анализ информации с сотен записочек показал, что адекватные просьбы студентов были удовлетворены, всё, что выходило за рамки разумного, проигнорировано, а впоследствии безжалостно выброшено Хартом в урну. В остальном же… учётная книга номер два пополнилась максимум на десяток записей пустякового характера вроде «договориться с преподом по артефакторике о датах пересдач в летний период». Благодаря высокой успеваемости учителя нас с Хартом знали, некоторые даже любили, а потому выполнить такого рода просьбы было легко.

Ещё я с удивлением отметила, что с некромантом вполне можно поладить. Особенно когда он на глаза мне не попадается или хотя бы не отпускает свои фривольные шуточки. А лучше вообще молчит: не раздаёт задания, не комментирует мои действия, не подначивает. И желательно не шевелится.

Со стороны послышалось шуршание страниц: Харт сидел по левую руку от меня и с интересом изучал личные дела студентов, что были на волоске от отчисления после летней сессии. Я же старательно выводила ровные крючочки на полях, чтобы набить руку и постараться хоть немного улучшить свой почерк – несколько ехидных комментариев Эдриана на эту тему разбудили во мне невероятную упертость. И то и дело посматривала на циферблат – всего лишь час с небольшим оставался до завершения приёма – затем начнётся время свободы и беззаботности, официальное начало летних каникул. Студенты разъедутся по домам, и нашу приёмную можно будет закрыть до начала следующего учебного года.

В дверь постучались, и мы оба подобрались, ожидая увидеть очередного визитёра. Однако в проёме показалась рыжая голова Бетти.

– Ты вернулась! – обрадовалась я, откладывая свои каракули и вскакивая со стула. – Полигоны уцелели? – не удержалась от лёгкой подколки.

Среди учеников боевого факультета, где девушки встречались нечасто, Бетти выделялась особенно. С её хрупким телосложением и невинным взглядом, никто не мог догадаться, что перед ними боевой маг. Но по-настоящему незабываемой её делал второй, более капризный дар – способность накладывать проклятия, что частенько приводило к курьёзным ситуациям. Так что, если она сейчас заявит, что полигоны для экзаменационных испытаний больше не годятся, поэтому мы с Эдрианом обязаны прикрыть её от гнева ректора, я нисколько не уливлюсь.