– На, – сказал я Илье, вручая флакон. – Тряси со всей дури, словно от этого зависят и наши жизни тоже!

– Я ничего не понимаю в том, что ты задумал, – пробормотал он, начиная выполнять поставленную задачу. – Но ты выглядишь таким уверенным и целеустремлённым, что я уже тоже начинаю верить в успех этого странного мероприятия.

Пока Илья вкладывался в растворение таблеток в растворе, рассчитанном на введение десяти разным пациентам, я сварганил ещё один такой флакон и вручил Сальникову. Они молодые, пусть поиграют на маракасах с надрывом на высоких нотах.

Мария стояла в сторонке и наблюдала за нашими манипуляциями и нелепыми на первый взгляд телодвижениями молча. По её лицу сейчас можно было бы дать задание юным художникам нарисовать максимальное удивление. Ну что, крутая магичка, увидела попаданца из более технологичного мира в действии? А-а, то-то же, дядя Саша тебя ещё и не такому научить может! Познаешь ты мою техномагию.

Раствор в капельницах у наших пациентов уже подходил к середине, надо бы вводить антибиотик. Я повернулся к Илье, в доверенном ему растворе плавало всего несколько небольших крошек, большая часть препарата растворилась, можно начинать работать. Для начала я облучил магической энергией содержимое флакона и резиновую пробку, чтобы восстановить стерильность. Очень надеюсь, что у меня получилось. Потом набрал в шприц полученный раствор. Во флаконе четыреста миллилитров, на одного пациента мне надо ввести грамм антибиотика, то есть одну десятую получившегося раствора. Ясное дело, сорок миллилитров в один шприц не влезет, поэтому манипуляцию я повторил десятиком четыре раза. Получается всё, как я и задумал, сейчас в вену поступают сразу две таблетки, то есть один грамм.

– Вот мы и вкрутили таблетку в человека без отвёртки, – хмыкнул я, повторив манипуляцию с обоими пациентами и снова открыв краники капельниц на полную. – Теперь нам остаётся только ждать. А лучше сделаем так, Виктор Сергеевич остаётся здесь, а мы идём дальше. Больше, чем уверен, что наша вальпургиева ночь только началась.

Дядя Витя взял стул и уселся между кроватями так, чтобы и капельницы хорошо видеть и следить за состоянием пациентов. Остальные собрали вещички и вышли из дома. Сон и усталость отступили на задний план, все прекрасно понимали, что если сейчас уйти на ночлег, то не было тогда смысла вообще приезжать. Не отпускала мысль позвонить Обухову, наверно и надо было бы так сделать, но сколько пройдёт времени, пока они приедут? А ещё докажи всем, что ты не верблюд и что это на самом деле необходимо.

Новая болезнь, созданная в лабораторных условиях злым гением, задала нам кучу проблем и уже унесла много жизней, но боюсь, что это ещё далеко не всё. То, что происходит здесь и сейчас – это даже не применение биологического оружия, а всего лишь испытания. Значит модифицированный микроб ещё будут дорабатывать и совершенствовать. Этого выродка, устроившего адский эксперимент, надо срочно найти и обезвредить. Но где же вся эта толпа следователей из двух ведомств, которые грозились сюда приехать? До сих пор шнурки гладят?

Про возвратный тиф я помню из курса лекций по инфекционным болезням в мединституте. А тут у нас получается возвратная чума. И возвращается она даже несмотря на проведённое лечение, в котором участвовал целый взвод Питерских лекарей, даже больше. И тут меня осенило. Я же могу проверить результаты работы антибиотика прямо сейчас! Я же давал эти таблетки самой первой бабульке, дед которой так и помер, лёжа на лежанке к ней спиной.