Ладно, продолжаем, на скулы должно уйти меньше. Здесь схема примерно такая же. Сделал правую скуловую дугу мягче, немного растянул, чуть-чуть выпятил в сторону и вперёд. То, что надо, фиксируем результат. Теперь то же самое слева. Закончив трансформацию левой скуловой дуги, я понял, что с меня пока хватит, надо взять таймаут.

– Прошу прощения, – сказал я, вытирая пот с висков и лба. – Пять минут на медитацию.

– А можно я попробую? – Вскочила со стула Евдокия. Ей бы ещё как первоклашке руку вверх вытянуть и трясти кистью.

– Евдокия Савельевна, вы уверены? – спросил Виктор Сергеевич, опередив меня.

– Уверена, – закивала она. – Неужели вы думаете, что я готова осознанно навредить Валерию Палычу?

– Осознанно точно нет, – улыбнулся я. – Но ведь можно и случайно. Если не уверены в своих силах, то лучше не стоит.

– Я уверена, – твёрдо сказала девушка, закрыла книгу и положила на столик.

– Ну хорошо, – сказал я, глядя ей в глаза. – Делайте. Только если что-то пойдёт не так, сразу останавливайтесь.

– Хорошо, Александр Петрович, – сказала она и подошла ближе.

Сначала она, как и я, двигала мягкие ткани, примеряясь, что куда сместить, потом начала действовать. Возможно, мне показалось, но Евдокия прикасалась к лицу Валеры с такой нежностью, что иногда даже появлялась мысль отвернуться. Наверно просто показалось.

Я на самом деле не очень-то верил, что у неё получится вот так с разбегу сразу сделать хорошо. В одном я был точно уверен, она ему не навредит. В случае, если что-то хоть чуть-чуть пойдёт не так, она сразу даст знать, и мы найдём выход из ситуации. Время шло, Евдокия продолжала водить ладонями по лицу Валеры, периодически сдувая в сторону непослушную прядь волос, то и дело падающую ей на лицо. Вскоре у неё на лбу появилась испарина, которая говорила о максимальной выкладке. На помощь она так и не позвала.

– Вроде бы всё, – сказала девушка, убирая руки от лица Валеры и отстраняясь.

Я подошёл ближе и всмотрелся в изменившееся лицо. На манипуляционном столе уже не было Александра Викторовича Лисина, это был натуральный Валерий Палыч Чугунов. Как говорится “собственной персоной”.

– Мне кажется, у него такой цвет волос был, как считаете? – спросила Евдокия. По её лицу было видно, что она сильно волнуется, но в целом довольна результатом своих стараний.

– Ого! – воскликнул я, заметив, что тёмные волосы стали светло-русыми. – А я сначала даже не обратил внимания. Если он до этого материализовался так, как выглядел раньше, а насколько я понял, именно так и было, то сейчас совпадение идеальное.

– Ну, слава Богу! – воскликнула девушка, наконец-то расслабилась и улыбнулась.

– Катя, буди нашего литейщика, – обратился я к сестрёнке.

Она прикоснулась пальчиками к его вискам и вскоре Валерий Палыч открыл глаза.

– Я уже заснуть успел, пока вы с духом собираетесь, – недовольно пробурчал он. – Хотя сны снились сказочные, я бы их ещё раз пересмотрел. Ну вы делать будете что-нибудь или нет?

– Вообще-то мы уже закончили, Валер! – рассмеялся я. – Основную работу Евдокия Савельевна сделала, очень старалась. Как настоящий получился, иди в зеркало глянь.

– Да ладно, ты шутишь? – сказал Валера, вскакивая со стола до того, как я успел его опустить.

Подойдя быстрым шагом к зеркалу, он принялся разглядывать своё отражение и щупать лицо руками, потом провёл пятернёй по волосам и улыбнулся.

– С ума сойти, – пробормотал Валера, продолжая вертеться перед зеркалом. – Словно и не умирал вовсе. Ну вы, блин, даёте! Дайте-ка я вас обниму!

Кто бы сомневался, первой он изъявил желание обнять Скобелеву. Она, как воспитанная девушка, сделала вид, что смущена таким поступком, но по глазам-то видно, что ей понравилось. Следующий на очереди был я.