Говорили, что Рей Кендел скопил капитал, работая механиком у Олив Уортингтон; он зарабатывал не только омарами, но еще содержал в порядке машинный парк фермы «Океанские дали». Олив Уортингтон платила ему наравне с управляющим: он превосходно разбирался в яблочном деле и был при этом отличным механиком, хотя работал всего два часа в день и только в удобное для себя время. Иногда появлялся утром, объяснив, что в море сейчас не выйдешь, иногда к концу дня; на ферме всегда что-нибудь ломалось: то откажет распылитель у «Харди», то что-нибудь с насосом опрыскивателя, то забарахлит карбюратор у трактора или выйдет из строя сенокосилка. Рей с ходу видел, что случилось с косилкой, что отказало в вилоподъемнике, почему остановился конвейер, заглох мотор у грузовика, что разладилось в сидровом прессе. За два часа он делал то, на что у другого ушел бы день, и делал на совесть. И никогда ничего не просил купить, новый карбюратор, например, или ножи для косилки.
Олив сама предлагала заменить что-нибудь.
– Вам не кажется, Рей, – вежливо спрашивала она, – что неплохо бы купить новое сцепление для трактора?
Но у Реймонда Кендела, хирурга в своем деле, было, как у врачей, отвращение к смерти. Выбросить деталь и поставить вместо нее новую значило для него расписаться в собственном бессилии и некомпетентности.
И он почти всегда отвечал ей:
– Зачем же, Олив? Я чинил его раньше, починю и на сей раз. Чинить – моя специальность.
Олив особенно уважала Рея Кендела за то презрение, которое он питал к неумехам и бездельникам. Она разделяла его чувства и была благодарна ему, что в число этих дармоедов он не включал ни Сениора, ни ее отца Брюса Бина. Сениор Уортингтон умел шутя делать деньги: посидит часок за телефоном, и вот пожалуйста – прибыль.
– Урожай яблок, – как-то сказала Олив, – можно спасти, даже если в пору цветения плохая погода.
Плохой погодой был сильный ветер, дующий с океана; он запирал пчел Айры Титкома в ульях, мешая их лету, а диких сдувал обратно в леса, где они опыляли все, кроме яблонь.
– Яблоки переживут даже плохую осень, – продолжала она.
Осенью были страшные дожди. Мокрые яблоки выскальзывали из рук, падали, на них появлялись бочки́ – такие яблоки годны только на сидр. И разумеется, ураган, настоящее бедствие для прибрежных садов.
Конец ознакомительного фрагмента.