— Ты тут хоть не плачешь? — с иронией поинтересовалась родительница.

— Размышляю, как лучше повеситься. На дизайнерском шарфике или символично на папином галстуке?

— Вообще, как твоя мать я не должна отвечать на подобные вопросы, но шарфик будет смотреться лучше. Да и отца лучше не злить… Ты же знаешь, что галстуки занимают второе по важности место в его жизни после холодильников.

Мама подошла вплотную и обняла меня за плечи, она тоже скучала, я чувствовала.

— Пойдем в столовую?

Я кивнула, но потом вспомнила о главной цели визита и едва успела перехватить ладонь родительницы на выходе из комнаты.

Чувствуя себя шпионом из какого-нибудь блокбастера, выглянула в коридор, проверила, все ли чисто, а потом захлопнула дверь, подперев ее спиной.

Не знаю, то ли актриса из меня вышла не очень, то ли впечатление на маму представление не особо сильное произвело, так или иначе, она смотрела на меня таким же взглядом, как и Катерина Максимовна днем раньше.

— Мам, тут такое дело… Ты не в курсе, папа все это серьезно, или моя самостоятельная жизнь — это больше театральная постановка?

— Вот ты значит какая, в корыстных целях меня использовать решила, — с укором проговорила мама, однако улыбку все же спрятать не смогла. — Регина, ты же знаешь, я в понимании Вити — слабое звено, он скорей саратовским холодильникам правду насчет тебя расскажет, чем мне.

В принципе, примерно такого ответа я и ожидала, однако сдержать разочарованный вздох не смогла.

— Как там, кстати, саратовские холодильники?

— О-о-о… Думаю, ты сегодня еще не раз про них услышишь.

Мама как в воду глядела! К тому времени, как подали десерт, я уже успела возненавидеть чертовы холодильники и весь саратовский филиал в целом. Попытаться выведать что-то у отца можно было лишь при определенном удачном стечении обстоятельств, но каждый раз, когда эти обстоятельства так стекались, раздавался звонок его мобильного.

К концу вечера я окончательно расстроилась, односложно отвечала на вопросы относительно моей новой жизни, даже не задумываясь над тем, что папа мог расценить подобное поведение как слабость и еще сильнее все усложнить. Например, переселить в съемную комнату в квартире, остальную часть которой арендовали цыгане. А что, я была вполне уверена в том, что отец мог придумать нечто подобное.

А потом, когда мое отчаяние уже было готово достичь пика, произошло чудо, папа собственнолично решил проводить меня до машины, даже сумку пообещал помочь донести.

Попрощавшись с братом и мамой, я вышла на улицу и вдохнула прохладный вечерний воздух.

— Осень в этом году наступила рано, — проговорил папа, зашагавший рядом.

— Ровно по календарю, — я пожала плечами, параллельно думая, как бы перевести разговор в нужное русло. Путь до ворот был слишком коротким, чтобы оттягивать волнующий вопрос, а я все никак не могла решиться, однако и тут вселенная была благосклонна, папа сам выбрал нужную тему.

— Я уж думал, что ты прибежишь домой еще в понедельник.

— Ты меня недооцениваешь, — улыбнулась в ответ.

— Нравится самостоятельность?

— Вполне. Только иногда мне кажется, что это не совсем и самостоятельность…

Папа замедлился, и тут я поняла, что попала в точку, поэтому с энтузиазмом продолжила мысль.

— Признайся честно, присматриваешь ведь и помогаешь, — я потянула отца за рукав пиджака, уставившись глазами кота из «Шрека».

Ну давай же, папа, этот способ еще никогда не подводил!

— Ну-у-у… — медленно протянул он, а я в душе просияла!

— Я вполне могу справиться самостоятельно, больше не надо мне помогать, хорошо? Я же должна доказать, что чего-то стою! — поучительным тоном вещала я, надеясь, что моя улыбка не была до неприличия широкой.