– Ступни, или же стопы, делят на виды. То ли их три вида, то ли пять… Ну, неважно. Я про пять видов стоп помню, – тоном знатока изрекла Ванда. – Греческая стопа, египетская, кельтская, римская и германская. Не в курсе, связано это как-то с генетикой и реальными предками, но вот так они, эти типы ступней, называются.

– У тебя вот этот палец длиннее, – заметила Поля, разглядывая ноги Ванды. – Тот, что после большого идет. Не называть же его указательным? – она хихикнула. – Ой, и у меня тоже второй палец длиннее других!

– У меня греческая стопа, – сказала Ванда. – Это классика. У Венеры Милосской так и у статуи Свободы… Но у тебя, Поля, не греческая, а кельтская, скорее, видишь, мизинец и безымянный – на одном уровне?

– А у меня что тогда? – с интересом спросила я.

– У тебя, Лиза, так называемая египетская стопа. Большой палец длиннее, а что касается всех остальных, то они словно по росту выстроены, каждый следующий – короче предыдущего. Получается такая ровная, скошенная к мизинцу линия. Ну, тоже классика, если подумать. И, кстати, я не шучу, говоря, что сейчас модно оставлять внешность естественной. – Ванда улыбнулась и слегка толкнула меня локтем.

– Вот, я дожила до тех времен, когда попала в тренд! – засмеялась я, повернулась к столу и отпила из бокала. – Никогда ничего специально не делала.

– А еще волосы у тебя – просто роскошные, – с восхищением подтвердила Поля и провела ладонью по моим волосам, лежавшим на спине и собранным в подобие снопа – то есть перевязанным в нескольких местах ленточками.

– Но все думают, что они ненастоящие, типа шиньона, – призналась я.

– И ты говоришь, что ничего с ними не делаешь? – с удивлением спросила Ванда.

– Ничего. Мою их только отечественным детским шампунем, и не особенно часто к тому же, уж точно не каждый день, – подтвердила я. – Потому что потом приходится целый день сохнуть. И никакого бальзама, средств для укладки… Феном я тоже не пользуюсь, от него у меня голова потом чешется.

– А что с лицом делаешь? – с любопытством спросила Поля.

– Да тоже ничего особенного, – призналась я. – Мажу лицо самым простым кремом… ну, короче, нет у меня в арсенале всех этих многочисленных баночек и тюбиков со всевозможными чудодейственными средствами.

– Наверное, это правильно, – вздохнула Поля. – А я-то каждый день шампунем пользуюсь, иначе ощущение какое-то неприятное от волос. Потом бальзам, потом несмываемый питательный спрей, поверх него пенка для укладки…

– Да, мы слишком привыкли ко всей этой химии, – согласилась Ванда. – А это именно химия, к тому же она еще и изрядно бьет по карману… Получается, Лиза – самая умная из нас в этом плане.

– Нет. Нет! – не согласилась я. – Просто состояние моего здоровья, моего организма сейчас позволяет мне не делать лишних манипуляций. А вот потом, спустя годы, вполне может начаться какая-то фигня. Волоски над верхней губой полезут или кожа начнет шелушиться… Пятки огрубеют и перестанут быть нежными, ногти перестанут походить на милые розовые детские ноготочки… Лишний вес откуда-то возьмется! Вот тогда придется всерьез собой заняться, чтобы не походить на э-э… как говорят в народе, лахудру! То есть на неопрятную, неаккуратную особу. Неряху! Чтобы избежать этого сравнения, мне уже понадобятся и какой-то особый крем, и дорогой шампунь, и придется записаться к специалисту-подологу, и прочее. Или гормоны как скакнут, и я начну волосы на ногах брить. – Я поддернула пижамные штаны, показывая свои ноги – достаточно гладкие, с едва-едва различимым тонким пушком на голени. – Сейчас вроде некритично, а?