– Как дела? Приготовилась к зиме? – перевел Василий тему, чтобы скрыть неловкость.

– Как раз в процессе приготовления. Нашла помощника, – прочистила я горло, нетерпеливо осматриваясь, чтобы показать, что тороплюсь.

– Опять постороннего привела? – нахмурился он. – Ты же знаешь, что можешь обратиться ко мне за помощью. Ни к чему подогревать и без того не утихающие слухи о тебе.

– А ты в них, значит, не веришь? – прищурилась я, сложив руки на груди. – Это с каких же пор? – поинтересовалась я, чувствуя, как в груди вновь неприятно тянет.

– Не верю. Так что можешь обращаться в любое время. За то, что ты делаешь для деревенских, никто бы не отказал тебе в помощи. Ты к той истории не имеешь никакого отношения. Я не верю, что ты такая же, как…

– Как кто? – начала я злиться. – Однажды я просила помощи, но итог мне не понравился. Вместо этого пришлось разбираться с последствиями, которые не оставляют и по сей день. Извини, но если мне что-то понадобится, к тебе я в последнюю очередь обращусь, – прервала я его, понизив голос, а после плотнее опустила на лицо капюшон плотного плаща, потому что подошла счастливая жена и мама. Судя по животику, откровенно выглядывающему из-под кафтана – скоро станет дважды мамой. А ведь на ее месте могла быть я…

– Васенька, а вы чего же тута с Настюшенькой стоите, мерзнете? – поинтересовалась румяная и счастливая красавица, которой брак и материнство пошли явно на пользу. Жаль не в плане характера. Дарья и прежде была очень ревнивой, а теперь, когда заполучила в мужья Василия – и подавно. Не каждая волчица так свое счастье бережет, как Дашка. – А ты тута чего позабыла? – тут же сменила она тон, смерив меня неприятным взглядом, ненавязчиво оттесняя от меня супруга и дочь. – Чего из своего леса вылезла? Кикиморы наскучили?

– Дарья, прекрати, – строго произнес Василий. Супружница присмирела, но явно не испугалась, зная, что муж и пальцем не тронет мать своих детей. – Какой пример ты подаешь Настене? Дарина ничего плохого никому не сделала. Напротив, никому в помощи не отказывает при хвори.

– Знамо дело! Промышляет нечистым всяким, а после честным людям свою пакость продает за честно заработанные деньги, – не сдержалась девушка, пока я поджимала губы. Забавно, уже скоро семь лет будет, как слышу про себя подобное, и уже, вроде, не больно, но от того не менее обидно. С Дашкой-то все ясно, ревнует. Понимает, что Васька от нее никуда не денется, тем более ко мне не уйдет, и все равно ревнует, так как любит еще с юношества, в то время как Васька и я…

– Дарья! – прикрикнул на нее Василий и виновато посмотрел на меня. – Прости. Ты же знаешь, она не со зла…

– Знаю, – кивнула я. – А теперь мне пора. Дома дел полно, – прочистила я горло и обошла счастливое семейство, спускаясь, наконец, с крыльца ткачихи, на котором молодой мужчина тихо спорил со своей женой.

– Прощай, теть Дарина! – послышался звонкий голосок, который привлек мое внимание. Настена искренне улыбалась мне и активно махала на прощание, пока неусыпно бдящая мать не завела ее за дверь в дом, где ткачиха торговала тканью и готовыми вещами, которые не успела продать на ярмарках.

– Всего доброго, малышка, – тихо произнесла я им вслед, а после поспешила вернуться к себе: в относительную безопасность родных стен, к верным друзьям, любимому делу и… демону, которого все еще нужно одеть. И накормить тоже было бы неплохо.

***

Несмотря на то, что в мире людей с демонами происходят заметные метаморфозы, они все равно остаются демонами. То есть, сильными и выносливыми существами. И все же я в очередной раз поразилась силе выходцев из Мрака, когда встретила Володьку, тянущего сразу шесть сваленных деревьев на себе одном под заунывную песню батраков в исполнении Велеса, которого я, вообще-то, оставила демону в помощь. Велес, судя по всему, понял, что помощь должна быть исключительно моральная. То есть доводить Володьку до белого каления, повышая его продуктивность в разы, на одной только силе общего негодования.