Базовая идеологема незатейлива и стара. Она уходит корнями в традиции взаимоотношений власти и российского народа: вот узнает барин, приедет и рассудит.

Еще во времена княжеских междоусобиц считалось нормальным, когда князь обращался к Орде с компроматом на коллегу по званию. Дескать, ворует, тать, и учетноналоговую дисциплину в холопских подразделениях запустил. И вообще надо выяснить, какие варяги ему платят за то, что он тут лодку раскачивает. Известно, что Иван Калита регулярно доносил Орде о художествах князейсоседей, погубив таким образом даже родственника.

Во времена Ивана Грозного ведомство Малюты Скуратова, да и сам государь, опирались на «информаторов» из числа простого люда. Впоследствии Борис Годунов награждал за доносительство даже тех, чьи доносы не подтверждались.

Уже в Российской империи, при Петре I, крепостной, который довел до властителя сведения о преступлениях вельмож на местах, сразу получал вольную.

В Советском Союзе настоящий патриот, узнавший о нарушении закона, обязан был обратиться с заявлением куда следует. Ну или хотя бы к партийному руководству. Патриотизм оплачивался по прейскуранту. Однако многие раскрывали глаза власти на безобразия исключительно из бескорыстных побуждений: дабы жить стало лучше, жить стало веселее. Правда, порой это принимало совсем уж дурно пахнущие формы. Вспомним Павлика Морозова и его последователей. Так, школьник изпод РостованаДону Митя Гордиенко охотился в полях на голодных людей, собиравших колоски, и доносил на них. Благодаря его стараниям под жернова репрессий попала супружеская пара. Мужчина был расстрелян, его жена попала в лагеря. А юный правдоруб получил в награду именные часы, пионерский костюм и годовую подписку на газету «Ленинские внучата».

Видеообращения к власти современных правоохранителей, олицетворяет которых майор Дымовский, схожи по духу и букве с доносами. Правда, есть и разница. Классический доносчик, будь то агент царской охранки или сексот НКВД–КГБ, доводил факты до сведения властей приватно. А «дымовцы» эпатировали своими донесениями общественность и генералов открыто. Уповая на то, что публичность станет гарантией неприменения к ним карательных санкций.

Вообще следует заметить, что и Дымовский был не первым из служивого люда, кто прибегнул к форме публичного обращения к коллегам, власти и народу. Можно вспомнить статью Виктора Черкесова в газете «Коммерсантъ» (октябрь 2007 года). В ней он высказался за прекращение «междоусобицы спецслужб», призвав коллегчекистов «беречь нормы в своей среде». А еще раньше, в декабре 2004 года, тот же Черкесов выступил в «Комсомольской правде». На тот момент он уже руководил Федеральной службой по контролю за наркотиками (ФСКН). Но как человек, четверть века прослуживший в органах госбезопасности, вдохновенно писал об особой исторической миссии чекистов.

Но все же всероссийскую известность обрел именно майор Дымовский. Страна, шокированная скандалами в милицейской среде, уже без кавычек употребляла слово «евсюковщина». Демарш майора из Новороссийска лег на хорошо унавоженную почву.

Дымовский обозначил сутяжноправдоискательский тренд в правоохранительной среде. 5 ноября 2009 года на своем вебсайте www.dymovskiy.ru он выложил видеообращения к В. Путину и коллегамофицерам. Очень быстро, благодаря сервису Youtube, о мятежном майоре узнала не только Россия, но и весь мир.